Главная » Статьи » Мои очерки

ОСНОВАНИЕ БЕЛОВОДСКОГО И ДОРЕВОЛЮЦИОННАЯ ИСТОРИЯ СЕЛА. ЧАСТЬ 9-АЯ.

Продолжение, начало в 1-ой части.
В 12-ом часу ночи жители Беловодского, а также в Пишпеке и Токмаке почувствовали ощутимые колебания почвы. Это было предвестием страшной катастрофы, но люди, уже знакомые с подземными толчками, не придали ему особого значения. Спустя три часа, в 2 часа  20 минут 22 июля, послышался сильный подземный гул, похожий на грохот падающих и разбивающихся друг о друга камней. Началось всеобщее колебание земли, длившееся непрерывно 2-3 минуты, но пострадавшим казалось, что очень долго.

Первый толчок был вертикальным и настолько сильным, что, как рассказывал А. М. Фетисов, находившийся на своей сыроварне в урочище Чонкурчак, в горах, в 10 верстах о Пишпека, его выбросило из кровати. Земля колебалась так сильно, что испуганные лошади, пытавшиеся бежать, падали. Многие наблюдатели подземный грохот сравнивали с пушечными выстрелами и даже с залпами нескольких орудий. [(161), 1885 г., №30]. Первые мгновения, по рассказам пострадавших, описал в своём докладе прибывший на место трагедии губернатор А. Я. Фриде:

«Какими страшными эпизодами сопровождалась эта потрясающая драма – нетрудно представить себе, если вспомнить, что дело происходило глубокой ночью, среди всеобщего сна. Грохот разрушающихся жилищ, какая-то чудовищная встряска и отчаянные вопли людей сливались в одну непонятную картину, в одно подавляющее впечатление для всех, кто был невольным свидетелем и участником этой драмы. Крестьяне, по их словам, положительно обезумели от страха и ужаса, и если разрушение было делом нескольких мгновений, то о помощи, о спасении не могло быть и речи.

«Если же кто-нибудь из этих несчастных жертв катастрофа, не потеряв вполне сознания, сам искал выхода из опасности, то он не мог успеть в этом: его сшибало с ног и перебрасывало, как мячик, пока не задавило балкой или упавшей стеной, быть может, у самого порога хаты. Встряска была так сильна, что, говорят, выбрасывало людей с кроватей. Это подтверждается случаем, бывшем в селении Карабалтинском. Там в одной крестьянской семье считалась погибшей целая семья, состоявшая из отца, матери и четырёх детей.

«Действительно, все они оказались убитыми развалившимся домом, кроме одного шестинедельного ребёнка, выброшенного из колыбели в сусек с пшеницей, где он и был найден невредимым». [ЦГА РКаз, ф. И-64, оп. 1, д. 4176, л. 20-25]. Последующие колебания, происходившие через 15-30 секунд, были горизонтальными толчками, из которых один отличался особенной силой. Семиреченский областной инженер Б. Д. Родзевич, первым проведший обследования последствий землетрясения, писал:

«О направлении толчков жители ничего объяснить не могли». Все давали показания, «что они, внезапно разбуженные ночью землетрясением, старались лишь себя поскорее спасти, не обращая внимания на направление толчков. Время первого толчка, а равно и последующих, тоже не было замечено (жителями). И лишь по остановившимся часам можно было определить, что первые толчки были после полуночи». [ЦГА РКаз, ф. И-44, оп. 1, д. 34685, л. 161-172]. А. М. Фетисов, как натуралист, запомнил и рассказал о первых минутах землетрясения.

По своему импровизированному маятнику он определил, что направление толчков было с юго-запада на северо-восток. Через минуту после пятого толчка, последовал наисильнейший шестой, сопровождаемый страшным подземным грохотом. Затем приблизительно через минуту удары повторялись, постепенно ослабевая, но, тем не менее, продолжали разрушать склоны гор и колебать землю, то волнообразно, то дважды в виде кругового движения. Вот что говорил о землетрясениях очевидец другого, Кеминского землетрясения 1910 г.:

«Нет, вероятно, стихийного бедствия более страшного, чем землетрясение. От наводнения люди могут спасаться, уходя на возвышенности или прибегая к лодкам; огонь заливают водою или бегут от него. Но как спастись, куда бежать, если всё вокруг не только рушится, но и выдвигаются новые холмы и горы, образуются провалы, колеблется сама почва? Бежать некуда и нельзя – все пути обрезаны, а летать человек ещё не научился, да и воздушная стихия не остаётся спокойною в таких случаях. Наверное, человек никогда не чувствует своё полное бессилие, свою совершенную беспомощность, своё земное ничтожество, как именно при землетрясении».

Интересны рассказы спавших людей о первых сонных впечатлениях при начале Беловодского землетрясения. Извозчику, спавшему на земле, приснилось, что его увозят на телеге. Мельник решил, что без его ведома пустили воду на колесо, и мельница заработала. Бывшему служивому представилось, что едет тяжёлая артиллерия. Кто-то подумал, что к нему стучатся в дверь. Пятеро спутников, проезжавших из Ташкента в Верный, так описывали ту злополучную ночь.

Приехали они в село Беловодское вечером. Выпрягли лошадей, поставили их под навес, а сами улеглись спать во дворе. Ночью произошёл сильный подземный удар, их подбросило, они вскочили, но их сильно качало в разные стороны. Тогда они взяли  друг  друга за руки и присели. Но при очередном толчке одного из них бросило на других. С первым же ударом все дома и постройки рухнули, засыпав обломками своих обитателей, хотя, как бы, и предупреждённых предыдущим толчком.

Рухнувшие строения подняли удушливую пыль, из-за которой лунная ночь потемнела. Подземный гул, треск разрушаемых построек, возбуждённые голоса испуганных людей, плач детей, стоны раненых, крики о помощи, рёв и вой скота – всё слилось в тревожную звуковую картину. Было ещё темно, факелы и свечи, зажжённые для поиска зовущих о помощи, усиливали трагизм положения. Землетрясение длилось, постепенно ослабевая, два часа. Более подробно начало землетрясения было описано в газете «Новости» (10.08.1885 г. №242):

«Около двух часов ночи на 22 июля обыватели Чуйской долины были пробуждены сильным вертикальным сотрясением земли, которому предшествовал подземный гул. Через несколько секунд за вертикальным ударом последовали горизонтальные сотрясения почвы настолько сильные, что люди не могли стоять  двигались на четвереньках. При первом же ударе стены домов потрескались, последовавшие затем сотрясения почвы повлекли разрушение крыш и стен. Центром землетрясения было село Беловодское.

«Здесь колебания земли отличались наибольшею силою и причинили быстрое разрушение зданий. Многие жители Беловодского не успели выскочить из домов и были погребены под их развалинами. В половине третьего часа землетрясение возобновилось с несколько меньшею силой. Затем колебания почвы продолжались через каждые 10-15 минут с уменьшающеюся силой и в следующие дни». Через 5 мин. после первого удара последовал второй, тоже весьма значительный.

После этого стихия притихла, но, спустя 10-15 минут, удары возобновились. Хотя они и были значительно слабее, но теперь напуганные люди и от них испытывали панический страх. В земле образовалось много трещин, в которых выступила вода. В колодцах также поднялась вода и выливалась через край. Ширина трещин доходила до 50 см., большинство  же  трещин  имело  около  10 см.  ширины  [(159), №37 от 11.09.1885 г.].  Направление  трещин  по сторонам света самое разнообразное, по форме трещины также всевозможные.

Стенки трещин при последующих ударах то сходились, то расходились, выплёскивая через край булькающую мутную воду. Иногда в таких случаях даже возникали фонтаны. Одни жители села говорили, что чувствовали серный запах, другие не подтверждали этого. Врачи, прибывшие потом из Верного и Пишпека на место катастрофы, посторонних запахов также не отмечали. Образовавшиеся трещины производили особо тяжёлое впечатление на суеверных людей: "Земля разверзлась, чтобы поглотить нас грешников".

Некоторые говорили, что в горах в воздухе одновремённо с сильнейшими подземными ударами показывался огненный отсвет, слабое свечение. Это не выдумка наблюдателей и не оптический эффект. Замечено, что сильные землетрясения сопровождаются, как правило, необычным свечением неба. На нём вспыхивает что-то яркое: столбы света, светящиеся шары и полосы, как при северном сиянии. Иногда это свечение сопровождается грозовыми разрядами, причём нередко даже при ясном небе.

Световыми эффектами сопровождались землетрясения 1910 г. в Кемине, 1930 г. в Японии, 1948 г. в Ашхабаде и 1966 г. в Ташкенте. Вероятно, это связано с изменением магнитного поля Земли при катастрофических землетрясениях. Землетрясение разрушило два селения – Беловодское и Карабалта. В Беловодском все дома, как один, были, или повреждены, или разрушены. Причём стены разрушенных домов падали на север. Кое-где, у некоторых домов, среди развалин и обломков самана, остались отдельные полуразрушенные стены.

Под развалинами были погребены имущество, пожитки, скот. Не пострадали от землетрясения только деревянные амбары, построенные из брёвен, или каркасные, из плетня. Их только сдвинуло с валунов, на которых они были установлены, как на фундамент. А если под ними проходила трещина, то они одной стороной уходили в землю. От землетрясения пострадали также город Пишпек и селения Александровское, Сукулук, Аламедин и Иссыгатинское. После Беловодского наиболее пострадало село Карабалта, в котором было разрушено большинство домов.

В Сукулуке тоже было разрушено много домов (57). Но в дунганском селе Александровка от землетрясения разрушилось только четыре дома. («Новости», 1885 г., №242). Это объясняется тем, что дунганские дома имели каркасные остовы из брёвен и жердей. Впоследствии, после землетрясения и русские крестьяне вместо саманных домов стали строить дома такой конструкции. К рассвету колебания утихли, и утром жителям предстала ужасная картина. В селе полностью было разрушено 150 домов, 134 хозяйственных постройки и общественные здания (волостное управление, почтовая станция, церковь с колокольней). [РГИА, ф. 1291, оп. 82, д. 42, л. 22-23].

Прекрасное и обширное здание приходской школы, постройка которой обошлась в 4000 рублей, представляло теперь груду развалин. У церкви устояла только западная стена, и то вся растрескавшаяся. Церковная утварь погибла под развалинами. Вся территория села и церковная площадь были изрезаны в разных направлениях трещинами. Местами земля осела. Телеграфная линия Ташкент - Верный разрушена. Причём, некоторые телеграфные столбы не просто повалило, а сломало. Вот как корреспондент «Восточного обозрения» описывал картину разрушений:

«Почти все жилые избы лежат в развалинах. Стены рассыпались на груды кирпичей, поверх которых раскинуты соломенные крыши. Нередко устояла нижняя половина стены, на которой в прихотливых положениях торчат балки провалившейся крыши. Есть дома, у которых три стены ещё кое-как стоят, а вместо четвёртой видна громадная брешь. Но нигде не видать ни стёкол, ни оконных рам. Вместо училища какая-то арка, тоже сильно растрескавшаяся, возвышается над кучею мусора посреди толстого слоя соломы.

«Рядом во дворе расставлены вытащенные из-под развалин школьные скамьи. Стены церкви походили бы на древнюю руину из жжёного кирпича без крыши и окон, если бы не виднелась местами яркая белизна штукатурки. Колокола своим падением искривили деревянную колокольню. Вопрос об уменьшении числа кабаков нашёл здесь новое, неожиданное разрешение: рейнсковый погреб поглощён землёю, и воспоминание о нём поддерживается только завязшею в мусоре вывескою.

«(Рейнсковые погреба – так в старину называли пункты торговли вином. Название произошло от искажённого немецкого «рейнвейн» –  «рейнское вино», вино из долины реки Рейн.) Гораздо лучше сохранились низкие пристройки, сараи, навесы, деревянные житницы и плетёные курятники. Поэтому легко понять, почему было меньше несчастий со скотом, чем с людьми. При моём проезде (в начале августа) ещё продолжалось раскапывание скарба. Люди жили в курятниках, шалашах и киргизских войлочных кибитках.

«Видел трещины на дороге и во дворах. Занесённые пылью и землёю они уже мало заметны. Ширина их несколько дюймов. В одну из трещин, как говорят, первоначально шла вода арыка трое суток; тогда мужик заткнул трещину травою с глиною». А вот что писал путешественник, проезжая через село в следующем году после землетрясения: «Следы страшного разрушения производят тяжёлое впечатление до сих пор и, вероятно, долго будут напоминать об этом несчастии.

«Раздвинувшиеся, в виде широчайших трещин сверху до низу дома, обвалившиеся стены, груды развалин, похоронившие десятки человеческих жизней, срезанный как ножом и сброшенный на землю купол церкви – всё это щемит сердце и наводит на грустные размышления о неотразимости подобных явлений». Но главной утратой была гибель людей. Во время землетрясения в селе погибло 37 человек («Новости», 1885 г., №242), из них 31 человек  беловодчане, в том числе 20 детей. (Метрическая книга Беловодской церкви за 1885 г.).

Вот они. Дети: 1) Алтухов Василий, 9 лет. 2) Гигин Василий, 6 лет. 3) Гигин Пётр, 1 год. 4) Гигина Прасковья, 3 года.  5) Козырев Косьма, 1 год. 6) Краснобородкин Алексей, 1 год. 7) Мальцева Мария, 2 года.  8) Мальцева Прасковья. 9) Орлов Фёдор, 6 месяцев. 10) Орлова Евдокия, 5 лет. 11) Плаксин Федос, 2 года. 12) Пухов Тихон, 3 года. 13) Пушкарёв Михаил, 9 лет. 14) Пушкарёв Пётр, 4 года. 15) Рыбалкин Степан, 3 года. 16) Рыбалкина Матрёна, 1 год. 17) Соловьёв Михаил, 8 лет. 18) Шапарев Иван, 6 лет. 19) Шапарева Евдокия. 20) Шапарева Прасковья.

Взрослые:1. Козырева Пелагея Ивановна. 2. Малородова Феврония Максимовна. 3. Овчаров Кирилл Артёмьевич. 4. Орлова Евдокия Архиповна. 5. Олова Мария Семёновна. 6. Прокофьев Иван Андреевич. 7. Пухова Евдокия Ефимовна. 8. Рыбалкина Прасковья Нестеровна. 9. Соколова Мария Алексеевна. 10. Шапарева Анна Яковлевна. 11. Шестакова Анастасия Георгиевна. Ранено было 52 человека, из них 8 получили тяжёлые увечья и переломы костей, остальные же были с повреждениями и ушибами [(153), №35 от 29.08.1885 г.].

В числе погибших было больше женщин и детей, так как мужчины, большей частью, спали во дворах или находились в поле на работах. Очень помогла погода: лето, жаркий день, тёплый вечер, безветренная ночь и чистое небо, поэтому большинство жителей спали на улице, что многим спасло жизнь. Обследование, проведённое выехавшим на место трагедии областным инженером Б. Д. Родзевичем, показало, что пострадали и соседние селения Сукулук, Александровка и Чалдовар, но не в такой степени, как сёла Беловодское и Карабалта, и гибели людей в них не было. В селе Карабалта погибло 17 человек, и 20 было ранено.

После получения известия на место трагедии выехал Семиреченский губернатор А. Я. Фриде. 22 августа в Беловодское прибыли уездный врач с уездным фельдшером и старший врач Токмакского военного лазарета с двумя фельдшерами. 23 в Беловодское выехали старший помощник уездного начальника, а из Верного – областной врач и два военных врача с двумя фельдшерами и с запасом медикаментов и перевязочных средств из Верненского госпиталя. Тяжелораненые были отправлены в Токмакский лазарет.

Из раненых никто не умер. Около полудня толчки возобновились, причём, весьма ощутимые. В горах происходили обвалы камней и земли. При этих обвалах, во время подземных толчков, там поднимались облака пыли. Семиреченский областной врач Н. Л. Зеланд, прибывший на место катастрофы, отмечал: «Состояние духа и больных, и здоровых было угнетённое, отчасти по причине того, что многие лишились родных, и все были без крова, но и ввиду того, что временами ещё повторялись подземные удары и раскаты, а в соседних горах происходили обвалы, почему многие опасались повторения ударов и выхождения воды из образовавшихся трещин в земле».

В отчаянии и страхе, считая, что это Бог наказал их за грехи, люди собрались на церковной площади, у разрушенной церкви, ища спасения и утешения вблизи святого места. До позднего вечера шёл молебен. То же самое можно было видеть в разных местах села. Небольшие группы селян собирались на улице, поставив сохранившиеся иконы с горящими свечами, и кто-нибудь из грамотных читал молитвы. В общении и сплочении люди обретали силу духа. В 22 часа 45 минут опять был такой сильный удар, что люди, которые стояли, попадали.

Если в Беловодском разрушать уже было нечего, то в Пишпеке рухнули части некоторых зданий, повреждённых землетрясением предыдущей ночи. После этого толчка и жители Пишпека уже не входили в свои дома, оставаясь во дворах и садах. Число толчков в первый день землетрясения, по подсчётам жителей, было до 32-х, за исключением слабых и лёгких [(158), №36]. Так что, землетрясение, можно сказать, продолжалось почти сутки с некоторыми перерывами. 22-го августа в Беловодское прибыл врач Токмакского военного лазарета с тремя фельдшерами, а 23-го – старший помощник уездного начальника с уездным врачом.

Эпицентр землетрясения находился в горах Киргизского Ала-Тоо напротив села  Беловодского. Координаты  села Беловодского  42 градуса 50 минут 2 секунды северной широты и 74 градуса 06 минут восточной долготы. А координаты эпицентра землетрясения 42 градуса 08 минут северной широты и 74 градуса 01 минута восточной долготы, т. е. 
78 км. южнее и 6 км. западнее села. На юго-западе землетрясение ощущалось в Ташкенте, Намангане, Андижане; на юге – в долине реки Нарын и в Оше. На северо-восток землетрясение распространилось за реку Или и ощущалось в 60-и верстах севернее от этой реки.

Так как землетрясение распространялось на северо-восток, то восточнее, в направлении от Пишпека к Боомскому ущелью, действие землетрясения постепенно уменьшалось. Если в Иссык-Ата были разрушения зданий, заключавшиеся в развалившихся частях стен, печей и труб, то в Карабулаке (Старый Токмак), хотя землетрясение отчётливо чувствовалось, но здание почтовой станции устояло. В Джиль-Арыке толчки были ещё слабее, и станционное здание разрушилось из-за своей ветхости. Далее в Боомском ущелье землетрясение было слабое.

По наблюдениям Родзевича, в трёх верстах от Джиль-Арыка, в направлении к Кокмайнаку, находилась природная достопримечательность, так называемый «стол». Большой плоский камень лежал на высокой ножке из спекшейся с галькой глины. Сечение этой «ножки» в сравнении с размерами самого камня было «ничтожно мало». Вот этот камень устоял, а обвалов в ущелье не наблюдалось. [ЦГА РКаз, ф. И-64, оп. 1, д. 4176, л. 90-102]. В городе Каракол землетрясение было слабее, чем в Верном, а далее на восток, в Джаркентском уезде, оно не ощущалось.

С наибольшей силой землетрясение проявилось в горах и предгорьях по рекам Сокулук, Аксу и Карабалта. В горах в результате землетрясения сошли снежные лавины и сели. Аксуйский и Карабалтинский перевалы на Сусамыр были засыпаны. На Карабалтинском перевале хотя и меньше было обвалов, чем на Аксуйском, но всё равно пройти по нему стало невозможно. Снежные лавины, сошедшие с гор, оказались ниже линии таяния снегов. При жаркой летней погоде они стали быстро таять и бурными потоками воды устремились вниз.

В реках Сукулук, Аксу и Карабалта начался бурный паводок. Реки вздулись и мчались бешеными потоками по нагромождённым друг на друга валунам. Вода в реке Аксу сильно помутнела и стала желтовато-бурого цвета. Помутнение и изменение цвета воды произошло из-за селей, множества обвалов и оползней в реку. К существующим бедам Беловодское частично пострадало ещё и от наводнения. В предгорьях, напротив Беловодского, появилось большое количество трещин, обвалов и оползней.

Трещины шли в разных направлениях. Большинство трещин были около 20 см. ширины. Но некоторые из них настолько велики, что были видны из села невооружённым глазом. У трещин один край был, как правило, ниже другого, т. е., как бы, часть земли опустилась. Некоторые холмы предгорий, выступающие в долину, рассечены параллельными трещинами таким образом, что одна часть последовательно ниже другой, образовав несколько уступов. Вдоль предгорий, от реки Сокулук до реки Аксу, т. е. около 20 км., протянулась непрерывная трещина шириной от 20 см. и, местами, до 2 метров.

Прежде  (наблюдения были записаны горным инженером И. В. Игнатьевым в первых числах сентября), по словам наблюдавших, она была шире, но через несколько дней после землетрясения стены её постепенно сблизились, стали осыпаться, а сама трещина заноситься впадающими в неё арыками. Долина между селом и предгорьями, где были пашни крестьян Беловодского, вся была изрезана многочисленными трещинами. Иногда они были так широки, что их приходилось объезжать.

Местами одна сторона трещины была на метр выше другой, так что лошади, приученные передвигаться по горным кручам, с трудом поднимались на образовавшуюся ступень. Верхняя ступень часто была изогнута в сторону нижней ступени. Одна трещина протянулась на  большое расстояние от привалков в степь и пересекла почтовый тракт. Местами она делилась на две, а то и три трещины. Многие арыки, вытекающие из реки Аксу, были разрушены, или, встретив трещину, изменили направление.

Киргизские могилы, построенные из самана, разрушились, и стены этих построек все попадали в одну сторону – на северо-восток. Ниже села также образовались щели, которые шли по направлению ручьёв и болотистых низин. Эти трещины инженер Б. Д. Родзевич считал и причиной разрушения церкви. Глубина щелей была до 1,5 м. при ширине до 25 см. В некоторых местах, на болотах, эти трещины пересекались такими же поперечными, на расстоянии одна от другой до 6-и м.

Участки, образовавшиеся от таких пересечений, несколько понизились по отношению к общему уровню земли, и в них образовались воронкообразные углубления, в которых выступали вода и песок сероватого цвета, оставшийся вокруг упомянутых воронок в виде выпуклых колец. Это особое явление – выступление песка – иногда сопутствует землетрясениям. Объясняется оно, так называемым, разжижением песка. При землетрясении слои песчинок приходят в свободное состояние, возникает зыбучесть, и песок выходит наверх в слабых местах.

Вода в ручьях, арыках и в пруду села Беловодского помутнела, и почему-то много рыбы погибло. Хотя из трещин никаких удушливых газов не выделялось, и на боках трещин налёта солей не было. Похоже, что её оглушило  каким-то  гидравлическим  ударом. В Пишпеке, например, отмечали, что во время толчков «выбрасывало воду из прудков фонтанами в полторы сажени (3 м.) высоты». В киргизских волостях Пишпекского уезда во время землетрясения при обвалах и падении камней в горах погибло 5 человек и один ранен [(155), стр. 152].

Погибло много скота: лошадей – 348, верблюдов -11, рогатого скота – 10, мелкого – 2.113 голов [РГИА, ф. 1291, оп. 82, д. 42, л. 22]. Спасаясь, киргизы откочевали с гор на равнину, к реке Чу. 22-го июля беды жителей не кончились. На второй и последующие 4 дня приходилось не менее 12 – 16 ударов в сутки, а слабые колебания были довольно часто. 23-го июля продолжались слабые, но заметные толчки с промежутками 15 и более минут. 24-го около 3-х часов утра колебания и толчки повторились с увеличенной силой.

Степного генерал-губернатора Колпаковского весть о землетрясении застала в Малом Аягузе (под Сергиополем), когда он возвращался из инспекционной  поездки по северным уездам  Семиреченской области. Остановившись в Малом Аягузе, он запросил подробных дополнительных  сведений о случившемся, дал указание об отправке из Верного в район бедствия врачей и медикаментов, для помощи пострадавшим, «если не достанет средств, собираемых на случай народных бедствий», разрешил отпуск денег из земских сумм.

Сообщив о катастрофе в Петербург, Колпаковский 23-го июля возвратился обратно в Верный. Взяв деньги для помощи пострадавшим у Семиреченского управления Общества Красного Креста, он 25-го июля прибыл в Пишпекский уезд. На место катастрофы было командировано шесть врачей. Красный Крест выслал из Верного медикаменты и перевязочные средства. Четырнадцати семьям, наиболее нуждающимся вследствие гибели или получивших тяжёлые увечья кормильцев, была оказана материальная помощь. [РГИА, ф. 1291, оп. 82, д. 42, л. 24].

Начались работы по восстановлению телеграфной связи и казённых строений, как в Пишпеке, так и по станциям. С 25 по 28 июля подземные удары продолжались, но землетрясение становилось всё слабее и слабее, а промежутки покоя всё продолжительнее. Но жители села, всё же, пребывали в страхе и тревожном ожидании. Некоторые, у которых было много трещин  во дворе, а кто по другим причинам, боясь оставаться около развалин, первые несколько суток на ночь выезжали в поле.

По рассказам киргизов-старожилов подобное землетрясение, продолжавшееся около восьми дней, было, якобы, лет 50 назад, но произошедшее своей силой превзошло все, которые были в преданиях и памяти аксакалов. Корреспондент «Восточного обозрения», описывая разрушения села после землетрясения, высказывал сомнения: «согласятся ли жители возобновлять свои разрушенные хаты». Обозреватель того времени писал: «Несмотря на благодатные условия южной части Семиреченской области для колонизации, после землетрясения 1885 г. некоторые дома были брошены.

«Весьма многие решили, было, выселиться из пострадавших деревень, но когда первая паника прошла, и впечатления улеглись, они успокоились и, перекрестившись, снова принялись за труд». Губернатор области А. Я. Фриде сообщал с места трагедии: «Сукулук, Беловодск, Карабалты развалены. Придётся строиться вновь». Надо отдать должное мужеству и стойкости беловодчан – не только приступили к восстановлению разрушенного, но и остались верными своему месту жительства.

Губернатор области предложил жителям села переселиться в другое место, в сторону села Кара-Балта. Но сельчане отказались, мотивируя это тем, что, как говорили старожилы, «строить заново одинаково, что на новом месте, что на старом, а здесь сподручнее: хоть какая-то палка, да рядом». И ещё, как писал горный инженер Игнатьев, проводивший обследование последствий землетрясения, «крестьянам жалко было расставаться с насиженным местом и фруктовыми садами, которые имеются у большинства жителей села».

Сообщение, что «жители разрушенного Беловодского самовольно перестроились на другое место», неверно. Возможно, некоторые из жителей переселились с северной, низменной окраины, где пострадали больше, на южную; и, возможно, так образовалась улица Сусамыр. Но это, повторяюсь, из области предположений. В области начался сбор пожертвований для помощи пострадавшим во время землетрясения. Так, кружок любителей драматического искусства в Верном собрал в помощь пострадавшим 51 руб. 70 коп. [(160), 1885 г., №41].

Но не обошлось и без курьёзов. Бал, назначенный в летнем помещении военного собрания, всё-таки состоялся 22-го вечером, несмотря на уже полученное известие о землетрясении. Публики было много, и много танцевали, даже не заметив сильного толчка, бывшего вечером в 22 часа 45 мин. [(158), 1885 г., №34]. Для пособий особо нуждающимся пострадавшим было выделено из земского кредита 660 руб., из переселенческого кредита – 280 руб., из местного управления Общества Красного креста – 300 руб. и поступило частных пожертвований 62 руб. 20 коп.

Кроме того, на лечение тяжелораненых в Токмакском лазарете было израсходовано 185 руб. 13 коп., со склада Общества Красного креста отпущено медикаментов  на 57 руб. 11 коп. Всего на помощь пострадавшим было израсходовано 1.544 руб. 44 коп. Из 300 руб. Общества Красного креста жители Беловодского получили на пособия 140 руб., Карабалтов – 100 руб. и Сукулука – 60 руб. [РГИА, ф. 1263, оп. 1, д. 4539, л. 594 и 597]. С 28-го июля подземная стихия успокоилась по силе ударов, но сами толчки продолжались, иногда по нескольку раз в сутки.

Утром 4-го августа вновь был сильный толчок, вызвавший новые разрушения. Наблюдения в Верном показали, что с 29-го июля по 5-ое ноября, за сто дней, было 40 дней с землетрясениями,  с  общим  количеством толчков – 55. Причём, описывая силу толчков, наблюдатель подчёркивал, что «за всё это время в центре землетрясения, т. е. в селе Беловодском и в смежных деревнях, Карабалта и Сукулуке, чувствовались все вышеозначенные землетрясения гораздо сильнее и почти ежедневно». С 5-го по 27-ое ноября лёгкие землетрясения в Чуйской долине были, чуть ли не каждый день. [(161), 16.06.1886 г., №24].

Игнатьев, проводивший обследование последствий землетрясения в сентябре, отметил: «Некоторые дома уже сложены заново, выбелены, и они, окружённые деревьями, рассаженными по арыкам, весело выглядывают среди жалких остатков развалившихся домов». Обратите внимание, что дома не просто восстановлены к зиме, а побелены! Причём, как понял читатель, восстанавливали дома при непрекращающихся подземных толчках. Поразительный пример жизнестойкости. Такие люди не только основали село Беловодское, но и создали Америку.

Хотя, как всегда в жизни, не все проявили стойкость. Вот что писала газета «Восточное обозрение» в апреле 1886 г.: «Минувший год для обитателей богатой и плодородной Чуйской долины был годом тяжких испытаний. Землетрясение, начавшееся в ночь с 21-го на 22-ое июля, продолжалось до конца года, хотя к концу года оно стало значительно слабее и реже. Наступающий Новый год напуганные обитатели Чуйской долины встретили с большими опасениями и тревогою: между крестьянами распространился слух, что в этом году будут ещё более разрушительные и страшные землетрясения.

«И почему-то многие ожидали такой катастрофы в ночь на первое января, но ночь прошла благополучно, и крестьяне облегчённо вздохнули. Всё же в январе нынешнего года было уже несколько довольно порядочных толчков, а в селении Беловодском и теперь ещё продолжаются частые, то слабые, то значительные колебания земли. Из-за катастрофы, постигшей Чуйскую долину, все её обитатели жили последние семь-восемь месяцев под страхом смерти. Некоторые обыватели до того напуганы, что прекращают свои дела и выселяются в более спокойные места». [(158), №17 от 24.04.1886 г.].

В ночь на 7-ое августа 1886 года, как бы отмечая прошедшую годовщину страшного землетрясения, стихия ещё раз напомнила о себе: по данным наблюдателей, «сильным землетрясением в Пишпеке». [(154), стр. 500-528]. Следующее мощное землетрясение, отголосок Кеминского, в Беловодском было в 1910 г. силой 7 баллов, как отмечали наблюдатели, с весьма сильными толчками. И всё же памятным, событийным было землетрясение 1885 г. Впоследствии в разговорах жителей села можно было услышать:

«Эти пришли «с России» за год до землетрясения». Или: «Я женился через пять лет после того, как село растрясло». Какое потрясение на жителей края произвело Беловодское землетрясение, можно судить по следующему факту. 12-го февраля 1886 г. Верненская городская дума ходатайствовала перед епархиальным управлением об организации крестного хода в благодарность за избавление города Верного и его окрестностей от землетрясения 22-го июля 1885 г. [(160), №8 от 22.02.1886 г.].

Со временем, со сменой поколений трагедия забывалась, стиралась другими потрясениями. В 50-х годах XX в. некоторые старожилы называли датой землетрясения 1880 г., и в их воспоминаниях памятными событиями были дореволюционная жизнь села, Беловодское восстание 1918 г., коллективизация. Но нет худа без добра. После разрушительных Беловодского в 1885 и Верненского в 1887 гг. землетрясений сейсмологами было начато широкое исследование Средней Азии.

На восстановление и осушение села Беловодского после землетрясения было затрачено из казны 3.450 руб. [(192), стр. 11]. Если сравнить со стоимостью здания школы (4.000 руб.), то, вроде бы, немного. Но, чтобы оценить значение этой цифры, вернёмся немного назад. Как уже говорилось ранее, переселенцы не получали от казны на водворение никаких пособий. С 1873 г. на эти цели стали выделять кредиты. Областной губернатор мог выдать кредит до 150 руб. на семью сроком на 10 лет, а уездный начальник – не более 25-и руб. на 5 лет. Кредиты выдавались под круговую поруку общины.

В Семиреченской области на эти цели выделялось в 1873 г. 2.000, в 1874 г. – 2.500, а с 1875 по 1896 гг. – по 3.000 тыс. руб. [(192), стр. 11]. То есть, вся областная годовая статья была отдана Беловодскому. Правда, на каких условиях – неизвестно. Но, например, осушение, вряд ли, на кредит общества. В 1885 г. оброчная подать с крестьян селений Сукулук, Беловодское и Карабалты составляла 887 руб. 25 коп. В связи с постигшим эти селения бедствием крестьяне селения Сукулук были освобождены от податей на два года, а Беловодского и Карабалтов – на три года. [РГИА, ф. 1263, оп. 1, д. 4672, л. 1021].

Областное управление пошло навстречу и в благоустройстве села после землетрясения. В объявлении о торгах в 1887 г. сообщалось: «Семиреченское областное управление сим вызывает желающих к имеемым производиться при Токмакском уездном правлении торгам 21 февраля сего года, с переторжкою через три дня, на устройство шоссе в селении Беловодском на протяжении двух вёрст, для чего техническою сметою назначено, за исключением 4% технических, 4.456 руб. 65 коп.». [(160), 24.01.1887 г., №4].

Я уже приводил сообщение инженера Игнатьева, о том, что уже в сентябре некоторые селяне восстановили и побелили свои дома. Сельчане не только восстановили свои дома, но и по своей инициативе, на свои средства построили скромную, но свою церковь. 17-го декабря 1885 г. временная церковь была освящена. [ЦГА РУз, ф. И-961, оп. 1, д. 232, л. 180]. Не только построили свою церковь, но и помогали другим. Об этом говорит перечень жертвователей Казанско-Богородничему братству за 1886 г.: «Харламов Иоанн – священник Беловодской церкви при подписных листах». [(160), №11 от 14.03.1887 г.].

Но, несмотря на все эти пособия, помощь, льготы и восстановленные дома, последствия землетрясения сказывались ещё несколько лет. Губернатор в отчёте о состоянии области в 1887 г. отмечал: «Местная администрация, наравне с жителями испытывая все бедствия землетрясений, повторяющихся с 1885 г., несёт, кроме прямых, ещё и особые трудности, связанные с этими землетрясениями». Вот как описывал временную беловодскую церковь епископ Туркестанский Неофит: «Пропели молебен во временной, кое-как сбитой из досок Михайловской церкви села Беловодского, пострадавшего от землетрясения».

Встретил ещё одно добавление: «Строго говоря, это суть церковь, ибо в ней имеется Св. Антиминс, при ней существует приход и учреждён причт, а если и именуется «молельным домом», то лишь потому, что недостаточно благовидна и малопоместительна». Клировая ведомость 1888 г. Беловодской церкви приводит следующее описание. «Беловодская церковь, построенная в 1874 г., была разрушена землетрясением 22-го июля 1885 г. В том же году и на прежнем месте, на оставшемся после землетрясения фундаменте была построена временная деревянная церковь.

«Церковь эта, построенная по инициативе прихожан и на их средства, была освящена во имя Архангела Михаила исполняющим дела Благочинного Пишпекского округа 17-го декабря 1885 г. Фундамент церкви из жжёного кирпича высотой 1,5 аршина, от фундамента до крыши 3,5 аршина. Длина церкви 19 аршин, ширина – 8 аршин, высота – 6,5 аршин. Здание церкви малопрочно, печей нет, три входных двери, восемь окон с одинарными рамами, имеющими решётки. Колокольня на трёх деревянных столбах, без крыши, высотой четыре аршина. Колоколов четыре: 1-ый весом 12 пудов и 4 фунта (198 кг.), 2-ой – 6 пудов и 28 фунтов, 3-ий – 3 пуда, 4-ый – 32 фунта.

«При церкви сторожка из сырцового кирпича, крыша камышовая с заливкой. Ограда вокруг церкви из сырцового кирпича, оштукатуренная, без крыши, длиной 40 сажен, шириной 33 сажени, высотой 3 аршина. Священник и псаломщик живут в общественных домах. Дома отапливаются на средства причта, а ремонтируются прихожанами. Больниц и богаделен при церкви не имеется. Приписной церкви, домовых церквей кладбищенских часовен и молитвенных домов нет. В церковной библиотеке имеются книги богословского, исторического и другого содержания.

«Из периодических изданий имеются «Руководство для сельских пастырей», «Церковный вестник», «Христианское чтение с 1880 г., «Церковно-общественный вестник» за 1880-1885 гг., «Вестник Красного креста» с 1885 г. и «Церковные ведомости». Число названных книг и периодических изданий 28, число томов 250». [ЦГА РУз, ф. И-961, оп. 1, д. 232, л. 180-182]. И хотя церковь была маленькой, но так как она была единственной в округе, то в её приход входили селения Сукулук, Карабалта, Николаевское и Чалдовар.

Всего дворов 403, населения мужского пола 1269 человек, женского пола 1170 человек. [Там же, л. 185]. В циркуляре Туркестанской епархии от 1888 г. в перечне книг, обязательных для церковных библиотек, говорилось: «Наконец, причты больших по народонаселению приходов обязаны завести все книги, показанные не только в 1-ом и 2-ом, но и в 3-ем отделении Филаретовского списка». Далее шло перечень таких церквей, в котором наряду с церквями Ташкента, Верного, Токмака, Каракола, Джаркента и Копала упоминалась и Беловодская церковь.

В 1887 г. произошло ещё одно мощное землетрясение, разрушившее город Верный. В 1888 г. Комитет по распределению пособий пострадавшим от Верненского землетрясения 1887 г., руководствуясь указом Священного Синода от 17.09.1887 г. о том, что «комитет не должен упускать из вида заботы об удовлетворении религиозных потребностей пострадавших от землетрясения жителей», принял решение: «Сознавая необходимость помощи жителям в восстановлении разрушенных землетрясением церковных зданий, Комитет постановил отпустить на восстановление церквей: … в селениях … Беловодском – 8.000 рублей». [(160), №15 от 09.04.1888 г.].

Всего на постройку храмов, разрушенных в области землетрясением 1887 г., из пожертвований выделялось 100 тысяч рублей. Пожертвования поступали от частных лиц, по гражданскому и духовному ведомствам. В счёт этой суммы Комитет постановил включить 79.025 руб. 32 коп., пожертвованных по духовному ведомству. Неизвестно, чем руководствовался глава Туркестанской епархии Неофит, но он «категорически заявил, что деньги эти он не передаст в распоряжение Комитета, пока не получит разрешение Святейшего Синода».

Комитет, «не находя по этому предмету точных указаний в законе», обратился к генерал-губернатору, а тот – в Синод. Синод телеграммой от 28.03.1888 г. разрешил Туркестанскому епископу передать Комитету «расчетную банковскую книжку и деньги, хранящиеся в казначействе». Генерал-губернатор также подтвердил полномочия Комитета в расходе собранных пожертвований. Руководствуясь этими указаниями, Комитет решил:

«Выдавать деньги обществам на постройку церковных и училищных зданий через областное начальство, постановив непременным условием, чтобы суммы, определённые на эти постройки, были отпускаемы городскому, станичному и сельскому обществам лишь тогда, когда будут доставлены областному начальству утверждённые сметы, когда будет действительно приступлено к производству построек и в доказательство будут доставлены надлежащие документы». Поэтому, пока сельчанами были собраны необходимые средства на разработку проекта и начала строительства, прошло ещё четыре года после принятия решения о строительстве церкви.

Строительство новой церкви в Беловодском началось в только 1892 г. Тем, кто утверждает, что русской администрацией не учитывались права и обычаи местного населения, здесь уместно рассказать, что в упомянутом запросе к генерал-губернатору дополнительно сообщалось: «Кроме испрашиваемых  указаний по вопросу о церковных суммах, Комитет признал нужным довести до сведения господина Генерал-губернатора о решении Комитета помочь выдачею пособия на восстановление разрушенных землетрясением молитвенных домов в городе Верном татарскому обществу 1.500  рублей и еврейскому – 300 рублей». [(160), №16 от 16.04.1888 г.].

Всем старожильческим селениям, образованным до 1905 г., выдавались владенные записи на землю. Во владенных записях указывались число мужских душ в селении, общая площадь надельных земель, форма землепользования, суммы налогов (оброчной подати и земского сбора) и коллективная ответственность общества за полное и своевременное их внесение. Предварительное, временное отмежевание земли селению Беловодскому было произведено 23-го июля 1871 г. [РГИА, ф. 1396, оп. 1, д. 122, л. 15].

31-го июля 1889 г. селению Беловодскому выдали постоянную владенную запись на землю. [(277), стр. 266]. План земельного надела села Беловодского был утверждён Общественным присутствием Семиреченской области 31.03.1891 г. [РГИА, ф. 391, оп. 8, д. 6, л. 1]. Начиная с Петра I, служебные инструкции отличались подробной детализацией. Примером этому служит и инструкция по отмежеванию переселенческих участков. Так как она содержит интересные сведения и по другим предметам, то привожу её пересказ, пропустив указания о применении геодезических инструментов, используемых при отмежевании участка.

«Обозначение границ. Границы предполагаемого участка проектируются в натуре и обозначаются временными знаками, чтобы эти границы были ясны для тех, кому нужно ознакомиться с участком в натуре, и, во-вторых, чтобы эти границы после утверждения проекта Комиссией могли быть быстро и легко восстановлены. Повороты границ окапываются канавкой в виде круга в один сажень в диаметре. Ширина и глубина канавки 6 вершков. Выкопанная земля складывается в середину круга в виде холма.

«По направлениям предыдущей и последующей линий вырываются прямые канавки длиной в один сажень от кургана, шириной и глубиной 6 вершков, а земля складывается по обе стороны канавки. При невозможности копать на каменистых местах складываются только курганы из камней. При длинных линиях, когда с одного поворота нельзя видеть простым глазом соседнего знака, по границе делается ещё несколько небольших курганов. Дабы не затруднять работу при окончательном отграничении участка, желательно, чтобы поворотные пункты границы проектируемого участка не располагались в таких местах, откуда не видны предыдущий и последующий повороты границы.

«Нанесение границы. Утверждённые Комиссией границы переселенческого участка пропахиваются двойными межами, с расстоянием между бороздами в один сажень, с установкой столбов на поворотах в насыпанные курганы. Столбы должны быть толщиною не менее 4-х вершков и длиною 3 аршина, из них один аршин в земле, а два на поверхности. В местах, где нельзя достать нужного для столбов материала, делаются копны из камней или земли. Место под селение опахивается плугом в одну борозду.

«Размер площади селения должен быть рассчитан сообразно ёмкости участка. Улицы делаются шириной 20 сажен, а переулки – 10 сажен. Каждая усадьба должна быть шириной 20 сажен, а длиной от 50-и до 80-и сажен. Церковные и школьные участки, отводимые в размере 8-идушевого надела, ограничиваются в натуре такими же знаками, как и границы переселенческого участка. (При душевом наделе 10 десятин, 80 гектаров для школы хватит и на спортивную площадку, и на опытный участок. На бывшем школьном участке впоследствии находились часть парка, дом культуры, магазины и типография. – Б. М.).

«Отводимое кладбище опахивается одной бороздой без установки столбов и рытья канавок. Вошедшие в переселенческий участок киргизские кладбища, продолжающие служить местом погребения или особо чтимые места, отмежевываются и опахиваются одной бороздой без установки столбов и рытья канавок. (Пример уважения местных традиций – Б. М.). Почтовые, скотопрогонные и кочевые дороги (ещё один пример признания прав кочевников – Б. М.) опахиваются двумя бороздами, по одной с каждой стороны дороги.

«Дороги разделяются на 5 классов: 1) дороги главных сообщений, или государственные дороги, шириной в 60 сажен; 2) дороги больших сообщений, на протяжении ряда областей и губерний; 3) дороги почтовых сообщений из губернии в губернию; 4) дороги уездных, почтовых и торговых сообщений – все по 30 сажен шириной; и 5) дороги сельские и полевые – в 3 сажени шириной. При определении границ переселенческого участка составляется его план». Приведённая инструкция является ещё одним, хотя и слабым, но опровержением утверждения о самовольном захвате земель.

После занятия всех долей земельного надела и окончания срока для льгот переселенцам по платежу податей, поселение переходило в разряд старожильческих. С этого времени крестьяне поселения приобретали права по распоряжению надельной землёй и приёму новых членов в своё общество. Я не встретил владенной записи, выданной селению Беловодскому. Но в типовых владенных записях других селений в первых трёх разделах указывались название села, его местоположение, величина надела, количество населения и дворов и даётся подробное описание границ надела.

В 4-ом разделе указывалось: «Земли сего владения состоят в общественном пользовании селения». Раздел 5-ый: «За предоставленный в постоянное пользование обществу земельный надел оно обязано ежегодно вносить в указанные сроки Государственной оброчной подати 30 коп. с десятины и земского сбора 10 коп. с десятины. Означенный оклад оброчной подати и земского сбора не будут изменены в течение десяти лет. По истечении сего срока оклады сии будут сохранены в том же размере или изменены по усмотрению Правительства».

Раздел 6-ой: «Жители селения, участвующие в общем владении землёй, ответствуют круговой порукой в исправном взносе причитающихся с них оброчной подати и земского сбора». Раздел 7-ой: «На землях, отведённых селению, дозволяется киргизам свободно пасти свой скот с 15 января по 10 марта». [РГИА, ф. 391, оп. 3, д. 1399, л. 124-126]. Как уже рассказывалось, только что построенное для школы здание, вызывавшее восхищение сельчан, соседей и проезжавших, было разрушено землетрясением. Для учёбы детей обществом был куплен частный дом. [РГИА, ф. 391, оп. 8, д. 6, л. 1].

1-го января 1890 года, кроме существующей в селе школы Министерства народного образования, открылась ещё и первая в уезде Беловодская одногодичная смешанная (совместное обучение мальчиков и девочек) церковно-приходская школа. Три остальных церковные школы в селениях Карабалта, Лебединовское и Токмак были кружками грамоты. Современным читателям, незнакомым с церковно-приходскими школами надо рассказать о них подробнее. Само название уже говорит, что они состояли при церквях.

Беловодская церковно-приходская школа располагалась в общественном здании напротив церкви. Содержалась она частью на средства церкви и частью на средства сельского общества, попечителей и благотворителей. Обучение было бесплатное. По правилам занятия в школах должны были начинаться 1-го сентября и заканчиваться 10-го мая. В большинстве же сельских школ занятия начинались гораздо позже. Иногда в конце октября и даже в ноябре. В Беловодской школе, например, в 1914 г. занятия начались 7-го октября.

Также нарушались и сроки окончания учебного года. Некоторые школы заканчивали занятия уже в конце марта. Причина столь несвоевременных начала и конца занятий коренилась в бытовых условиях крестьян. Из-за недостатка рабочих рук в семье детей отрывали от школы на работы в хозяйстве. В своём приказе после инспекционной поездки по Сырдарьинской и Семиреченской областям, касаясь народного образования, Туркестанский генерал-губернатор отмечал это нежелательное явление.

Он предлагал «всеми мерами насадить и развить у отцов сознание не отвлекать детей от школы, потому что край рискует получить безграмотное, тёмное поколение, а на нём лежит задача культурной колонизации края». [(160), №54 от 06.07.1910 г.]. Вот, оказывается, ещё одна неожиданная цель России в освоении присоединённого края. Обучение в церковно-приходской школе велось по программе, утверждённой Синодом (высшим церковным органом, существовал вместо патриарха).

Учащиеся обучались чтению, арифметике и русскому языку. Церковные школы, выполняя общие задачи обучения, вместе с тем осуществляли свою главную задачу – религиозное воспитание. Поэтому обязательным было изучение Закона Божия, Евангелия, молитв и церковного пения. В двухгодичных школах дополнительно изучались история, география, церковно-славянский язык, черчение и рукоделие. В некоторых школах были уроки гимнастики. В начале занятий перед иконами зажигали свечи или лампадку, и старшими учениками по очереди читалась утренняя молитва, которая повторялась всеми учениками «неторопливо и громко».

В отчёте инспектора училищ говорилось: «Ответы учащихся должны быть громки и ясны, без подсказок со стороны других. Книги должны сохраняться в целостности, чистоте и без помарок. На перемене не допускается грубых игр и развлечений. К нарушителям порядка применялись следующие меры дисциплины: выговор наедине или при товарищах, внушение с предостережением, стоянием за партой или посреди класса, оставление на некоторое время после уроков. В исключительных случаях, при повторении учащимся какого-либо проступка или лености, приглашались родители, которым предлагалось принять родительские меры воздействия».

Заведующим школой и преподающим богословские предметы был священник Иоанн Харламов, окончивший духовную семинарию; учителем – псаломщик Симеон Солнцев из 1-го класса духовной семинарии. Учительницей была Клавдия Мельникова, окончившая городское училище. Впоследствии заведующим был священник Сергей Удальцов, учителями – крестьяне Козырев и Георгий Егоров «домашнего образования» и учительница А. Шилина. [(217), стр. 8]. В 1895 г. в школе обучалось 17 мальчиков и 8 девочек. Иногда в школе обучалось до 50-и учеников. [(160), №80 от 04.12.1898 г.].

Интересный факт. В упоминаемом выше приказе генерал-губернатора о народном образовании отмечалось, что «женские учебные заведения и школы под руководством учительниц находятся в значительно лучшем состоянии, чем школы под руководством учителей». Епархия снабжала церковно-приходские школы и школы грамоты «учебными и иными книгами, отвечающих направлению и потребностям этих заведений». При беловодской школе была библиотека из 18-и книг «различного содержания».

Консистория Туркестанской епархии своим циркуляром указывала всем причтам, что они «не должны не только отказывать своим прихожанам в выдаче книг из церковных библиотек, а напротив – располагать прихожан к чтению религиозно-нравственных книг». В то же время в этом циркуляре делалась оговорка, что «книги из церковной библиотеки должны выдаваться только благонадёжным прихожанам, или под поручительство благонадёжных лиц в том, что книги будут возвращаться в целости и своевременно».

Также при школе был певчий ученический хор, который участвовал при богослужениях в церкви, чем привлекал в храм молящихся, особенно родителей учеников. В праздничные и воскресные дни школьники обязательно посещали церковь. Перед службой ученики собирались в школе и оттуда под наблюдением учителя или старшего из учеников «в полном порядке» шли в церковь. В церкви становились впереди и «стояли чинно, чем ясно показывали, что церковная школа учит порядку и благоповедению».

Все учащиеся исполняли христианский долг исповеди и Святого Причастия, предварительно готовясь к этим обрядам: обязательным посещением церковных служб, заучиванием молитв, прохождением бесед о важности этих Таинств, порядке приготовления к ним и как вести себя при исполнении и после исполнения обрядов. Отношение родителей к церковной школе было «очень сочувственное». [(160), №4 от 25.01.1897 г.]. Это доброе отношение к школе было вызвано не только бесплатным обучением, но и оторванностью от своих истоков и корней прежнего местожительства.

Вот что писали по этому поводу «Туркестанские ведомости»: «Если школа русских губерний кое-кому может казаться десертом, то школа в Семиречье, где русское население удалено от церквей, училищ и  вообще всего, что вносит, хоть какой-нибудь, свет истины и знания, является хлебом насущным». Кроме того, мальчики церковно-приходских школ могли получить льготу на отбывание воинской повинности при получении рекомендации для поступления в духовную семинарию. В приходской школе не только преподавали Закон Божий, но она находилось под полным церковным надзором.

Так, при сдаче экзаменов председателем комиссии назначался не учитель, а священник. Обучая и воспитывая детей, церковные школы не оставляли своим вниманием и взрослое население. В церковных школах в воскресные и праздничные дни для взрослых проводились народные чтения, на которых «взрослое население получало просветительное влияние, находило разумную пищу и отвлекалось от грубых уличных развлечений». Главными темами этих чтений были религиозно-нравственные беседы. Кроме них были чтения по сельскохозяйственным знаниям, истории, гигиене и о важнейших событиях в стране.

Представление о народных чтениях даёт перечень тем народных чтений в г. Верном в апреле 1900 года. 1. «К Животворящему гробу Господню». 2. «Влас», стихотворение Некрасова. 3. «Генерал Топтыгин», стихотворение Некрасова. 4. «Сказка о рыбаке и рыбке» Пушкина. 5. «Песня про купца Калашникова» Лермонтова. 6. «Пётр Великий». 7. «Крылов и его басни». 8. «Яблонная моль и меры борьбы с нею». 9. «Народные былины о русских богатырях». 10. «Бог правду видит, да не скоро скажет». 11. «Кольцов и его песни». [(160), неоф. часть, №38 от 12.05.1900 г.]. 

Народные чтения при низкой грамотности населения были наиболее приемлемы для проведения знаний в массы. Поэтому учителя, священники, передовая интеллигенция, различные просветительские общества и общества трезвости принимали в них участие. Однако народные чтения в селениях и даже в городах широкого развития не получили. Как отмечал корреспондент, «нельзя же назвать народные чтения «привившимися», когда в сёлах с населением 3 – 5 тысяч  их посещают 60 – 100 человек». Этому было несколько причин. Народные чтения проводились с разрешения губернатора. Лекторами могли быть только лица «политически благонадёжные», поэтому они утверждались начальством.

На чтениях лекторы, несмотря на свою засвидетельствованную «благонадёжность», не имели права от себя пояснять содержание лекции, утверждённой цензурой. Любой лектор, критически относящийся к различным официальным утверждениям и происходящим событиям, чиновниками заносился в разряд опасных либералов. Поэтому эрудированных и образованных людей, желающих участвовать в народных чтениях, было мало. Нередки были сообщения, когда учителя или учительницу, проводивших народные чтения, по доносу священника или полицейского увольняли из школ за либеральные взгляды.
Продолжение в 10-ой части.

Категория: Мои очерки | Добавил: Борис (11.02.2018)
Просмотров: 936 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0