Окончание, начало в 1-ой части.

Делегация Пишпекского Совета в составе Меркуна, Шитуна и Никитенко во второй половине дня выехала с белым флагом на автомобиле к окраине села Садового для переговоров, о чем руководители восстания были заранее предупреждены с указанием места и времени встречи обеих делегаций. [(50), стр. 105]. По приезду делегации Пишпекского Совета выяснилось, что обещанная делегация из Беловодского для переговоров еще не прибыла. Была послана записка, но и на нее ответа не последовало. Собравшимся крестьянам делегаты объяснили серьезность последствий выступления, попросили образумить других крестьян и предотвратить кровопролитие. [(50), стр. 107].
 

С приближением темноты делегаты Пишпекского Совета сказали крестьянам, что если из Беловодского приедут делегаты, то пусть идут с фонарем, но не более 5 человек. Сами же делегаты возвратились в село Александровку, где и присоединились к красноармейскому отряду. Через некоторое время по дороге от Садового с фонарем появилась беловодская делегация, а за ней показалась развернутая цепь вооруженных повстанцев. Заметив наступающую цепь, отряд красных занял боевые позиции по линии старого заброшенного арыка и дал несколько предупредительных выстрелов. Но повстанцы без стрельбы продолжали приближаться к Александровке по обе стороны тракта.
 

Подпустив цепь противника, красноармейцы дали оружейный залп. Наступающие залегли и провели ответный огонь. После непродолжительной перестрелки повстанцы, подобрав убитых, отступили в Садовое. Таким образом, назначенные переговоры делегаций были сорваны. [(50), стр. 107]. Не желая кровопролития и новых жертв, 10 декабря в 8 часов утра новая делегация Пишпекского Совета вместе с прибывшим представителем Семиреченского Совета, военным комиссаром Токмакского участка Дубовицким, пешком направились к ранее условленному месту встречи. Чтобы обратить на себя внимание, делегация подняла белый флаг. В ответ конный отряд повстанцев повел наступление с юга, стараясь отрезать делегации путь отхода. Делегация была вынуждена под огнем противника вернуться к своему отряду.
 

Было совершенно ясно, что восставшие серьезного значения переговорам не придают и жаждут вооруженного столкновения. Действительно, вскоре они повели наступление многочисленной пехотой и конницей. Подпустив повстанцев поближе, красноармейцы дружными залпами нанесли противнику большие потери. Наступающими овладела паника, и они отступили. Воспользовавшись этим, красноармейцы начали отход из Александровки. Жители села открыли по отступающим огонь. Во время этого нападения был ранен Дубовицкий. Командование отрядом принял Денисюк. Имея на своем пути враждебно настроенное селение Сокулук и опасаясь нового нападения с тыла, отряд вынужден был отступать по насыпи строящейся железной дороги, обходя с юга почтовый тракт и прилегающие к нему селения, население которых могло выступить на стороне восставших.
 

Оправившись от первой неудачи, повстанцы снова пошли в наступление, стараясь окружить красноармейцев. Около Сокулука произошел ожесточенный бой, из которого красноармейцы снова вышли победителями. Пройдя с боем около 20 км, все время отбиваясь от наседающего противника, отряд закрепился в Военно-Антоновке. [(54), стр. 16 и 20]. Вот как описывает эти события красноармеец Ефим Прядко: «Уставший голодный отряд красноармейцев по глубокому снегу добрался до Военно-Антоновки, где в степи находился глубокий овраг. В этом овраге наши красные бойцы сделали последнюю и решительную попытку оказать сопротивление наступающей по пятам белогвардейской контрреволюции.
 

«Военные силы защитников Пишпека были распределены так: пешие красноармейцы были рассыпаны цепью по оврагу, а конные части – по флангам. Когда наступающие банды беловодчан подошли на близкое расстояние к засевшим в овраге красным бойцам, последние открыли по наступающим сильный ружейный огонь, и оба фланга наших конных групп бросились на фланги противника. Смелым ударом мы навели панику на противника. Вообразив, что прибыли свежие части из Пишпека, противник спешно отступил в село Сокулук». [(54), стр. 23]. Активное участие в обороне своего села приняли жители Военно-Антоновки. Партийная организация Пишпека и уездный Совдеп провели мобилизационную работу и приняли меры по подавлению мятежа и защите Советской власти.
 

10 декабря состоялось экстренное заседание Пишпекского исполкома, на котором для руководства борьбой с повстанцами был создан Военно-политический штаб. Сообщили обстановку в Верный, Пржевальск и Токмак и во все партийные ячейки уезда. В Ташкент были отправлены нарочные на лошадях, так как телеграфная линия Пишпек – Ташкент были прервана восставшими. Город Пишпек и весь уезд были объявлены на военном положении, а пишпекские коммунисты призваны для несения военной службы. От мобилизации освобождались только пекари для обеспечения хлебом фронта и горожан. В Пишпеке было мобилизовано 517 коммунистов, организовали отряд Красного Креста под руководством доктора Я. П. Яковлева. На командира батальона П. Джуру была возложена оборона города и формирование подразделений из добровольцев, пробывших из сел.
 

В селе Военно-Антоновка был создан опорный пункт защиты Пишпека. Военно-политический штаб послал членов исполкома и коммунистов в волости уезда для организации сил на борьбу с восстанием, рассылал распоряжения о подготовке к активным действиям против повстанцев. В одном из них, направленном в село Лебединовку, говорилось: «Всем вооруженным товарищам быть наготове, назначьте сборный пункт, по первому требованию все должны собраться с оружием. Усилить патрули, строго следить за сборищами, за прибывающими и выбывающими. Постоянно держать связь со штабом». Многие члены уездного Совета также были направлены в аилы для организации помощи Пишпеку, для сбора теплой одежды, лошадей, амуниции. С целью разъяснения населению сложившегося положения в села и аилы были командированы специальные делегаты.
 

В результате проделанной работы по призыву Военно-политического штаба на борьбу с повстанцами поднялась русская и киргизская беднота. За короткое время в селах и аилах было сформировано несколько добровольческих отрядов, прибывших в распоряжение штаба. Из села Лебединовка в Пишпек прибыло 30 подвод и 30 верховых, из села Юрьевского – 100 вооруженных крестьян. Сход села Дмитриевка Токмакского участка мобилизовал крестьян от 20 до 40 лет и отправил их в Токмак. Киргизское население добровольно жертвовало для отрядов Красной Армии лошадей, шубы, кошмы, за что Военно-политическим штабом отдельным волостям была объявлена благодарность. Дунгане, члены союза рисоводов «Пахарь» дали для Красной Армии 50 лошадей. Из селений Архангельское, Горно-Николаевское, Горно-Павловское, Черная речка и Георгиевка было отправлено в Пишпек 15 тыс. пудов хлеба и фуража. [(45), стр. 35].
 

Вечером 10 декабря между Пишпекским Советом и руководителями восстания Благодаренко и Агофонцевым велись переговоры по прямому проводу. Они предъявили следующие условия: 1) признание партии левых социал-революционеров; 2) освобождение арестованных за политические убеждения; 3) выделение Беловодского участка в автономный уезд; 4) вывод красноармейцев с территории Беловодского участка. Из Пишпека ответили: «Вам уже сообщено телеграммой о признании социал-революционеров левых; у нас арестованных нет, так как амнистия 7 ноября освободила уже политических; для выделения уезда войны вовсе не требуется, и сойдемся мирным путем; раз военных действий не будет, то и красноармейцы будут выведены». Снова были предложены мирные переговоры. [(45), стр. 32].
 

На территории, охваченной восстанием, продолжались реквизиции и мобилизация под угрозой оружия. 13 декабря во время попытки перейти на сторону красноармейцев были расстреляны группа насильно мобилизованных жителей села Александровки. [(96), стр. 93]. Повстанцы учиняли расправы над пленными красноармейцами и советскими активистами: «Красноармейцев ловить, обезоруживать и не щадить», – читаем в одном из приказов штаба мятежников. В Беловодском пленных красноармейцев и советских работников после издевательств убивали дубинками возле пивоваренного завода. [(52), стр. 82].
 

Газета «Пишпекский листок» писала 17 января 1919 года: «Мы имели потери своих товарищей, которых впоследствии нашли в мельницах, просорушках зверски казненными. У них были отрезаны уши, нос, им припекали горячим железом лицо». [(89), стр. 107]. Восставшие преследовали, главным образом, большевиков и сельских активистов. Например, в селении Кара-Балты были арестованы и подвергнуты издевательствам организаторы бедноты. Расстреляны большевики села Полтавка Павленко и Богинич (по воспоминаниям Семененко Александра). Поп Ткачев организовал специальный отряд «Архангела Михаила» для физического истребления большевиков. [(47), стр. 83].
 

Священник Ткачев написал массу всяких листовок и воззваний с призывом выступить против Советской власти. Особенно примечательно воззвание к солдатам и населению, из которого явствует, что свои антисоветские действия руководители мятежа строят на эсеровской платформе. Воззвание начинается эсеровским лозунгом: «В борьбе обретешь ты право свое». Далее текст гласит: «Товарищи солдаты и все честные граждане! Борьба с насильниками началась. Еще несколько усилий, и победа будет за нами, и наложенные на нас цепи будут разорваны. Напряжем все силы свои для этой высокой цели, принесем себя в жертву за свободу народа.
 

«В настоящее время по распоряжению штаба и Совета формируется особый отряд, в который принимаются все те, кто бесстрашен и презирает смерть, кто беззаветно предан народу, кто не трус и не большевик. Отряд будет находиться под командованием лиц, имеющих большие знания и военный опыт, и предназначается для выполнения более трудных задач. Товарищи записывайтесь в этот отряд, докажите врагам своим, что жива еще сила русского народа и что крепко верит он в чувство правды и справедливости. Штаб находится в Беловодском, возле помещения Совета. Председатель Совета Благодаренко». [(54), стр. 17].
 

Из текста воззвания видно, что повстанцы для борьбы с Красной Армией решили создать особый ударный отряд. В поддержку восстания включилось и мусульманское духовенство. Так, в одну из пятниц декабря 1918 года в мечети пишпекской Дунгановки мулла призвал прихожан бороться против Советской власти совместно с восставшими. А когда увидел, что его призывы безуспешны, стал грозить верующим небесными карами. Эсеровские агенты распространяли в Пишпеке и окрестных селах провокационные слухи о том, что с Балхаша на поддержку мятежников движутся отряды белоказаков, навстречу им из Ташкента идут сильные офицерские отряды и якобы «большевикам теперь осталось жить считанные дни». [(47), стр. 81].
 

Военно-политический штаб не оставил эти слухи без внимания. В сторону Балхаша была произведена глубокая разведка, которая выяснила, что никаких белоказаков там нет. [(38), стр. 100]. Штаб обратился к населению Пишпека и уезда с воззванием, в котором призывал к спокойствию: «Не верьте ложным слухам, не поддавайтесь панике, наш боевой отряд силен и к Пишпеку мятежных банд не допустим». Штаб восставших активно действовал, стремясь придать восстанию широкий размах. Красноармейскими постами были пойманы посыльные повстанцев, которые направлялись для связи с белыми Семиреченского фонта. [(50), стр. 21]. В восстании участвовали села не только Пишпекского, но и некоторые сёла Аулие-Атинского уезда и большинство зачуйских селений. Аулие-Атинский Совдеп 15-го декабря 1918 года сообщал ТурЦИКу, что сёла Аулие-Атинского уезда Николаевское, Вознесенское, Алексеевское, Кара-Балты и прилегающие местные посёлки на стороне восставших и просили для усиления гарнизона два пулемёта и 50 солдат. [(314), стр. 163].
 

Только три зачуйских селения – Успеновка, Касык и Георгиевка – противостояли антисоветскому выступлению. Их участие дало бы восставшим стратегическое преимущество, так как Пишпек тогда очутился бы в кольце, будучи отрезанным и от Ташкента, и от Верного, что развязало бы руки недовольным советской властью в Токмакском участке. Это важное обстоятельство одинаково учитывалось и в штабе восстания, и в Пишпекском Совете. Руководство восстанием посылало в зачуйские села агентов и даже специальный отряд для организации контрреволюционных выступлений.
 

Пишпекский Совет послал в помощь большевикам Георгиевки, Успеновки и Касыка красноармейский отряд из 30 человек. По заданию уездного партийного комитета в этих селах были организованы отряды (в Георгиевке под командованием П. И. Илющенко и комиссара Д. К. Акименко; в Успеновке – П. Ф. Терещенко, в Черной Речке – Г. Пишкова), сыгравших значительную роль в противостоянии восставшим. [(47), стр. 84]. Они обезоружили и изолировали кулацкую верхушку своих сел, обеспечили охрану Верненского тракта, Чуйского моста и телеграфной линии Пишпек – Верный. Надежная связь с Верным дала возможность Пишпеку беспрепятственно получать помощь из Верного.
 

По заданию Пишпекского военкомата для выяснения действительной угрозы распространения восстания группа красноармейцев провела глубокую разведку по зачуйским селам. По пути следования 9-го декабря в Успеновке разведкой был создан опорный пункт и организован отряд. На следующий день разведчики задержали трех посланцев беловодских повстанцев. Из документов, имевшихся у задержанных, выяснилось, что эти лица были командированы Благодаренко для организации и руководства восстанием против Советской власти в зачуйских селениях. Захват этой тройки внес растерянность в ряды зачуйского кулачества, и в результате вместо восстания получились только разрозненные выступления отдельных сел.
 

Деятельность зачуйского отряда и дружинников была направлена на ликвидацию отдельных очагов восстания. Нужно отметить, что отряды с честью справлялись со своей задачей. В селе Вознесеновка, где недовольные смогли ликвидировать Совет, была арестована вся активная группа. В селе Благовещенка были конфискованы запасы пороха и оружия. Военно-политический штаб на случай падения Пишпека разработал план эвакуации в село Георгиевку. Таким образом, зачуйский участок приобретал для Пишпека важное стратегическое значение, как путь возможного отступления. Однако посылать туда дополнительную помощь Пишпек не мог, так как все силы были направлены на защиту города. Широкое выступление зачуйских сёл на стороне восставших было предотвращено.
 

Положение Пишпека усугубилось еще тем, что ЦК левых эсеров Туркестана много сделал для своих единомышленников в Пишпекском уезде. Левоэсеровские вожаки мятежа обратились в Ташкент, в свой ЦК и к членам ЦИК Туркреспублики с требованием выслать им орудия, пулеметы и дать директиву Пишпеку, чтобы он не защищал коммунистов и вывел красноармейские отряды из зоны Беловодского участка. На следующий день новая, еще более грозная телеграмма теперь уже в областной комитет партии левых эсеров города Верный: «Поступило ультимативное предложение военкома Пишпека сдать все оружие. Не сдадим, умрем!» [(58), стр. 132].
 

ЦК левых эсеров в Ташкенте удалось ввести в заблуждение правительство Туркестанской республики и помешать подавить белогвардейщину в самом начале. Вместо военной помощи военный комиссар Туркреспублики (впоследствии, в январе 1919 года, руководитель антисоветского мятежа в Ташкенте) Осипов послал в Пишпек делегацию с участием члена ЦК левых эсеров. На нее возлагалось: «расследовать и доложить». По инициативе лидера семиреченских эсеров Ю. О. Молчанова также поступил и Семиреченский облисполком, послав в Пишпек комиссию с участием 3-х левых эсеров и одного коммуниста «для урегулирования взаимоотношений политических партий уезда и улаживания возникшего конфликта между исполкомом Пишпекского уезда и гражданами селения Беловодского». [(58), стр. 132].
 

Ташкентская комиссия прибыла в Пишпек после подавления восстания, а областная, прибывшая в Пишпек 12 декабря, занялась примирением большевиков с эсерами и проявила настоятельную заботу в восстановлении статуса паритетности партии левых эсеров во всех Советах Пишпекского уезда. Для большевиков Пишпека с первого дня восстания была ясна антисоветская направленность беловодского восстания. Однако левым эсерам в Ташкенте и Верном на первых порах удалось убедить часть советских и военных работников-большевиков в том, что здесь идет борьба между советскими вооруженными группами, а не между Советской властью и белогвардейщиной, действовавшей под личиной левоэсеровщины.
 

Поэтому комиссия заняла весьма выгодную для восставших нейтральную позицию, принимая меры к примирению «поссорившихся» сторон, в то время, когда повстанцы продолжали активные действия. Верненская комиссия вечером 12 декабря связалась по прямому проводу с Беловодском и начала переговоры. Фактически переговоры между Пишпеком и Беловодском велись в эти дни почти ежедневно, но безрезультатно. Руководители восстания понимали попытки представителей уездного Совета договориться мирным путем как слабость Советов и не шли на уступки.
 

Переговоры были следующими: «Пишпек. Я Трясин (член комиссии, левый эсер – Б. М.) прошу пригласить к проводу согласно данной вам записке».
       Беловодское: «У аппарата председатель Военного Совета Благодаренко. На вашу записку отвечаем: «Вожаков нет, выступил весь честный народ на защиту своих прав».
       П. «Мы представители власти, приехавшие разобраться по вашим жалобам-телеграммам, в которых вы просили помощи и защиты от нападения на вас красноармейцев. Мы прибыли как официальные лица для улаживания конфликта, возникшего на почве партийных раздоров и других недоразумений. Признаете ли вы областную Советскую власть, которая состоит из большевиков и левы эсеров?»
       Б. «Если областная власть состоит пропорционально партийностям, то признаем».
       П. «Теперь слово передаю Молчанову, как лидеру (Семиреченских левых эсеров – Б. М.) и члену облисполкома».
       П. «Молчанов. На днях вы писали несколько телеграмм в партию левых эсеров области. Я, как лидер этой партии, твердо стою на защите интересов социально-трудовой (обратите внимание, что не социалистической – Б. М.) республики и всех положений, которые выдвигаются партией левых эсеров, как программой, так и тактикой настоящего момента. Полагаю, что мы сейчас ведем к тому, чтобы разорить друг друга, натравливать партию на партию и тем самым погубить не только те права, которые нам удалось завоевать всей нашей Красной Армией».
       Б. «Не благодаря ли большевизму и бесчинствующей Красной Армии?»
       П. «Если вы не хотите слушать, считаю излишним говорить. Я приехал сюда потому, что вы обращались в партию левых социал-революционеров области. Полагаю, что обращаюсь к левым социал-революционерам. Но если вы говорите, не как социал-революционер, а как двуличная шайка, которая…».
       Б. «Шайки нет».
       П. «Тогда я буду говорить в другом тоне, если вы не хотите меня слушать. Ответьте категорически: вы левые эсеры или нет».
       Б. «Мы левые эсеры и требуем власти народа, а не большевиков».
       П. «Товарищи, я вас призываю к благоразумию. Кроме того заявляю, что спекулировать словами «власть народа» излишне, ибо и хищники, которые были при царизме, тоже назывались народом. Это слово растяжимое. Провокационны слова, которые вам говорит контрреволюция. Вы этим погубите себя, свое достояние, свои семейства, и еще больше разожжете страсти среди масс, которые борются за трудовую республику и Советскую власть. Скажите, признаете ли вы Советскую власть, которая состоит из большевиков и левых социал-революционеров?»
       Б. «Почему вы не протестовали, когда Пишпекский Совет арестовал наших приверженцев».
       П. «Аннулирование партии (левых эсеров – Б. М.) вашим уездным Советом – это неправильно. Это можно достичь мирным путем. Гражданской междоусобной борьбой вы ничего не достигнете. Поэтому я вас призываю к парламентской борьбе. Для этого можно созвать экстренный уездный съезд»
       Б. «Парламентской борьбы не может быть, так как на стороне ничтожной кучки большевиков грубая сила».
       П. «Я предлагаю приостановить бой и выслать в Пишпек мирную делегацию, неприкосновенность которой гарантируем, с какими бы условиями она не приехала. Этим словами, я, Молчанов, заканчиваю свою речь. Отвечайте ваше согласие».
       Б. «Рассейте большевистский Пишпекский парламент. Тогда не только делегаты, а и весь Беловодский участок, и все трудящиеся Сырдарьи приедут в Пишпек».
       П. «Я Молчанов, вы определенно отвечайте на мой вопрос».
       Б. «Ответ, кажется, ясен».
       П. «Тогда нечего говорить, если вы уклоняетесь от высылки делегатов, жизнь которых гарантируется. Совершенно излишне говорить о рассеивании большевиков. Заканчиваю говорить. С вами будет говорить Богданов» (зам. Председателя облисполкома – Б.М.).
       Б. «Все это к переговорам не относится. Повторяю, что не только Беловодский район, но и вся Сырдарьинская область с разгоном большевистского Совета в Пишпеке приедет на съезд левых социал-революционеров для выработки новых условий жизни».
       П. Богданов: «Я подхожу прямо к вопросу и прошу беловодчан, чтобы они обратили внимание на мои последние слова. Вот они. Благодаренко и все представители власти Керенского, которые забились к чистым крестьянским душам. Бросьте свою мысль и уйдите прочь. А вам, мирные граждане беловодчане, предлагаю образумиться и пойти на те условия, которые выставил Молчанов, т. е. прекратить бойню и истребление народа. Предлагаю вам в двухнедельный срок все обдумать и временно прекратить всякую стрельбу, что будет сделано и с нашей стороны, и к 12 часам 14 декабря нового стиля прислать мирную делегацию, неприкосновенность которой, я повторяю, мы гарантируем именем облисполкома. И не запугивайте нас выступлением Сырдарьи, которое явно провокационно. Я кончаю говорить и даю вам добрый совет. Если завтра к 12 часам вами не будет прекращена стрельба, то мы, как чрезвычайная комиссия, будем знать, что вы с нами не считаетесь. До свидания». [(46), стр. 21–22].
 

В результате переговоров между Пишпеком и беловодскими повстанцами было решено встретиться 13-го декабря в 11 часов утра в условленном месте, разрешить все вопросы и подписать мирные условия. 13-го декабря, в 9 часов утра уполномоченные из Верного вместе с Швец-Базарным выехали на фронт. Стрельба с обеих сторон прекратилась. Но когда делегация выбросила условный знак, повстанцы открыли по ней огонь. Стрельба возобновилась по всему фронту, и красноармейцы были вынуждены открыть ответный огонь. Делегация вернулась ни с чем. Вновь переговоры были сорваны по вине повстанцев. В это же время, видя, что прямым ударом прорвать фронт красных частей не удается, восставшие предприняли обходной маневр. 13-го декабря отборный отряд конницы повстанцев в 3000 всадников под командованием Агафонцева совершил обход вдоль гор. Воспользовавшись сильным туманом, отряду удалось внезапным налетом захватить западное предместье города – Дунгановку, часть красноармейских казарм и вызвать некоторое замешательство в городе.
 

К ворвавшемуся отряду присоединилась большая группа зажиточных дунган во главе с крупным местным торговцем Люлюзой Матанью. Но красноармейцы числом около 150 человек под командованием П. Д. Джуры быстро организовали оборону и воспрепятствовали дальнейшему успеху противника. В самый критический момент на помощь подошел отряд зачуйских коммунистов под командованием П. Илюшенко и комиссара Д. Акименко. [(46), стр. 129]. В результате наступление превосходящего отряда Агафонцева было остановлено. В ту же ночь отряды обороны города под командованием военкома Нагибина, которому удалось с группой красноармейцев прорваться из Военно-Антоновки через захваченную мятежниками Дунгановку, повели контратаку на засевших повстанцев.
 

К утру с большими потерями повстанцы были выбиты из казарм и оттеснены в Дунгановку. В этом бою был убит командир отряда Агафонцев. [(46), стр. 129]. (По другим источникам Агафонцев бежал после разгрома мятежа). Учитывая, что основные силы оборонявшихся были теперь отрезаны от города, 14-го декабря в 10 часов утра штаб восставших прислал ультиматум, в котором потребовал капитуляции Пишпекского Совета и признания Сибирского правительства. Этим ультиматумом руководство восстанием еще раз подчеркнуло свою принадлежность к контрреволюции, хотя и продолжало оправдывать свои действия чисто партийной борьбой левых эсеров с большевиками. [(45), стр. 33].
 

В связи с налетом отряда Агафонцева, положение красных частей, находившихся в Военно-Антоновке, стало опасным. Был отдан приказ об отводе их из Военно-Антоновки на защиту города. Перед красными частями была поставлена задача подойти к Дунгановке с запада, перейти в наступление и выбить оттуда повстанцев. Несмотря на помощь городской контрреволюции, красноармейцы выбили повстанцев из Дунгановки, в 3 часа дня в боевом порядке вошли в Пишпек и соединились с войсками, оборонявшими город. [(45), стр. 33]. В этой усложнившейся обстановке (оставлено село Военно-Антоновка, противник подошел к самому Пишпеку) исключительная заслуга в организации отпора врагу принадлежит коммунистам Пишпека и ряду сел уезда под руководством уездно-городского комитета РКП(б).
 

Силы большевиков были не столь многочисленны, как у повстанцев, но они были сплочены и все время преумножались. Если в первое время в отряде под командованием М. Денисюка, выступившего против мятежников 8-го декабря, насчитывалось 50 бойцов, то вскоре в селе Военно-Антоновка в отряд вступило 200 рабочих-железнодорожников. 12-го декабря к оборонявшимся присоединился Токмакский отряд под командованием Е. Полякова из 36-и человек с 2-я пулеметами. 15-го декабря прибыло пополнение из 75-и бойцов-кавалеристов села Ивановки под командованием Стрельцова. В ряды защитников Пишпека встали и 76 иностранных коммунистов. [(46), стр. 13].
 

В числе иностранцев, находившихся в Туркестане, были военнопленные солдаты германской и австро-венгерской армий. Октябрьская социалистическая революция принесла всем иностранным трудящимся, находившимся на территории России, полное освобождение, но и внесла в их ряды раскол, потому что их социальный состав и политические взгляды были весьма разнородными. В истории Гражданской войны навсегда остались позорным пятном действия офицеров чехословацкого корпуса, спровоцировавших мятеж против Советской власти. Однако большинство иностранцев были рабочие и крестьяне.
 

Некоторые у себя на родине придерживались реформистских взглядов, участвовали в рабочем и демократическом движении, состояли в социал-демократических партиях. Под влиянием большевиков многие бывшие члены социал-демократических партий вступали в РКП(б) и самоотверженно боролись за победу и упрочение Советской власти. Все иностранцы, вступившие в борьбу с врагами Советской власти, назывались интернационалистами. В боях против беловодских повстанцев они вместе с русскими и киргизами сражались на стороне Советской власти. В этих боях погибло 15 интернационалистов. [(126), стр. 67].
 

Многие крестьяне не желали участвовать в восстании и переходили на сторону красноармейцев. Из одного только села Военно-Антоновки в Пишпек прибыло 102 человека, многие из них записались в красноармейские отряды. Крестьяне приезжали целыми семьями. В одном из документов сообщалось: «Всего в городе, по данным списка довольствующихся, скопилось 434 семейства беженцев, захвативших с собой домашнее имущество: лошадей, овец, коров. Для них устроены питательные пункты и выделен фураж». [(45), стр. 31]. Токмакский Совдеп на своем заседании 15 декабря принял решение об усилении Красной Армии путем создания резерва из добровольцев. [(45), стр. 37]. А красноармейцы гарнизона на своем митинге постановили: «Поддержать передовых, стоящих под ружьем на защите бедноты и Советской власти. На первый зов против врага выступаем как один». [(45), стр. 34].
 

«На фронте, – писал А. И. Иваницин, – мы постоянно имели пополнение из сел. В общем наши партячейки в сёлах и аилах доказали на деле свою преданность Советам». [(46), стр. 131]. Большую помощь осажденном Пишпеку оказали коммунисты Семиреченской области. Значительную роль сыграло то обстоятельство, что командование вооруженными силами Семиречья находилось не в руках левых эсеров, как это было, например, в Закаспии и Фергане, а в руках коммунистов. 12-го декабря областной военный комиссар Л. П. Емелев сообщил, что в Пишпек выслано сорок ящиков патронов. В тот же день заседание Военно-политического штаба постановило поступившие из облисполкома 50 тыс. рублей израсходовать на военные нужды. [(45), стр. 35].
 

Эта помощь и своевременные мероприятия пишпекских коммунистов дали возможность быстро увеличить вооруженные силы и сдержать наступление многочисленных повстанцев. На каждого красноармейца приходилось 10 – 12 восставших, имевших в своем составе офицеров царской армии. И хотя подавляющая часть повстанцев были плохо вооружены и представляли собой неустойчивую опору контрреволюции, поскольку они были загнаны в «армию» насильно, все же перевес был на стороне повстанцев. В соседнем Аулие-Атинском уезде большевики также приняли меры по предотвращению распространения восстания в своем уезде, хотя и с опозданием (тоже не без помощи левых эсеров). 13-го декабря Аулие-Атинский уездный комитет принял соответствующее постановление: «Объявить уезд на военном положении. С 14-го декабря приступить к обучению коммунистов военному строю и подготовке их к военным действиям. Направить красноармейскую роту для подавления контрреволюционного выступления».
 

Но Аулие-Атинский уездный комитет партии левых эсеров принял все меры к тому, чтобы сорвать мероприятия по оказанию помощи пишпекским большевикам. Используя своё большинство в Совете, он добился посылки в Беловодское не отряда, а делегации, чтобы выяснить «из кого состоит там Совет и что там делается, а также созвать крестьянский съезд». Все это делалось для отвода глаз, так как аулие-атинские левые эсеры прекрасно знали обстановку. Они имели телеграфную связь с Беловодским и сам лидер левоэсеровской уездно-городской организации А. Ерофеев посещал штаб восстания. [(38), стр. 138]. В результате, делегация, посланная без охраны, была схвачена повстанцами, а ее глава – председатель Аулие-Атинского исполкома большевик С. Карев – был жестоко убит. После подавления восстания родные С. Карева с трудом опознали его труп. [(45), стр. 36].
 

15-го декабря Аулие-Атинский Совдеп телеграфировал в Ташкент обстановку в Беловодском и сообщил, что к восставшим примкнули села Аулие-Атинского уезда: Николаевское, Вознесеновское, Алексеевское, Кара-Балта и прилегающие местные поселки и просил немедленно прислать для укрепления гарнизона «два пулемета и пятьдесят солдат». Укрепив свои силы, проведя перегруппировку, восставшие повели наступление по всей линии фронта. 16-го декабря к Пишпеку со стороны хутора Попеновка и мусульманского кладбища подошли свежие отряды повстанцев и начали развернутое наступление: «По всей линии обороны завязался упорный бой, длившийся несколько дней. Противник вновь занял Дунгановку, но вынужден был остановиться, понеся большие потери». [(45), стр. 33].
 

17-го и 18-го декабря у восставших происходила перегруппировка сил, поэтому была сильная перестрелка с обеих сторон. [(97), стр. 71]. 19-го декабря из Верного для боевых операций против мятежников прибыл отряд под командованием Петрова. Однако с прибытием этого отряда положение красноармейских частей не улучшилось, а даже ухудшилось. Дело в том, что в отряде была весьма значительная прослойка семиреченских кулаков, а сам Петров позднее, в июне 1920 года, был одним из главарей контрреволюционного мятежа в Верном. Отряд, расположившись в Карагачевой роще, в бой не вступал, а проводил бесконечные митинги и собрания, на которых обсуждался вопрос, на чьей стороне выступать. Для наблюдения за митингующими пришлось отозвать отряд из гарнизона, чтобы на случай агрессивных выступлений прибывшего отряда обеспечить тыл.
 

Верненская комиссия также ничего не сделала, чтобы заставить верненский отряд бороться против восставших. Учитывая это, а также то, что действия комиссии по отношению к повстанцам заключались в примирении «поссорившихся» сторон, Пишпекский уездный исполком выразил протест комиссии и просил Облисполком отозвать ее. Однако 20-го декабря Семиреченский облисполком постановил: «вопрос об отозвании Молчанова, Богданова, Трясина и Дрыгина из Пишпека оставить открытым». [(46), стр. 130]. 20-го и 21-го декабря усилилась перестрелка по фронту. Со стороны восставших было замечено передвижение больших групп, по которым провели артобстрел. [(97), стр. 71].
 

Военный комиссар Семиреченской области коммунист Л. П. Емелев с получением известий о восстании дал приказ 1-му Пишпекскому Советскому полку быстрым маршем двигаться на подавление восстания. Так же было приказано о выдвижении красноармейских отрядов из Пржевальска под командованием Хайлюченко. [(46), стр. 132]. 22-го декабря, совершив за 9 дней трудный переход в 600 верст с Семиреченского фронта от Гавриловки (Талды-Курган), преодолев ураган и снежные заносы на Курдае, полк в 12 часов дня прибыл в Пишпек. Трудящиеся города устроили торжественную встречу. В тот же день прибыл военком Семиречья Емелев, который принял личное участие в разработке военной операции. [(45), стр. 37].
 

К началу общего наступления в Пишпеке сосредоточилось около 2-х тыс. бойцов при 6-и пулеметах и 4-х орудиях. [(46), стр. 132]. 23-го декабря около 10-и часов утра под командованием Я. Н. Логвиненко началось общее наступление. Не выдержав натиск, восставшие стали отступать. К вечеру Пишпек и пригородное село Чалаказаки были очищены от повстанцев. [(45), стр. 36]. Характерно, что правительство Туркреспублики за все время наступления и активных действий восставших не предприняло срочных и энергичных мер против контрреволюционеров. В этом сказалась предательская роль Осипова и левых эсеров, занимавших важные посты в Красной Армии и в военных органах республики. [(46), стр. 132].
 

В случаях, подобному Беловодскому восстанию, В. И. Ленин требовал не примирения, а беспощадной расправы с выступавшими против Советской власти. Например, в телеграмме Задонскому исполкому 17-го августа 1918 года В. И. Ленин писал: «Действуйте самым решительным образом против кулаков и снюхавшейся с ними левоэсеровской сволочи». 19-го августа 1918 года Ленин приказывал Здоровецкому исполкому Орловской губернии: «Необходимо соединить беспощадное подавление кулацкого левоэсеровского восстания с конфискацией всего хлеба у кулаков, с образцовой зачисткой излишков хлеба полностью и раздачей бедноте части хлеба даром». Коммунисты Семиречья действовали в духе ленинских принципов. Однако из Ташкента последовала директива с указанием приостановить наступление, начатое 23-го декабря.
 

В связи с этим представляют особый интерес переговоры Ташкента с членами Пишпекского Совета. Ташкент: «Сейчас получили из Беловодского депешу о том, что, несмотря на то, что беловодцы со вчерашнего дня никаких активных действий не предпринимали, вы сегодня в 11 часов дня начали громить их из орудий и пулеметов и пошли в наступление, и просят приостановить наступление».
 

Пишпек: «У аппарата Швец-Базарный, Богданов, Меркун. Мы крайне удивляемся вашему отношению к настоящему выступлению беловодчан. Не думайте, что это одиночное выступление. Оно носит масштаб всетуркестанский. Пишпек был на волоске от гибели, а вместе с ним, может, и вся область попала бы под Временное правительство. Если бы вы пережили те ужасы, которые пережили мы, и могли так ясно дать отчет, как отдали мы этому контрреволюционному движению беловодчан, то вы не дали бы указания, чтобы мы не принимали активных действий, а напротив, приняли бы горячее участие, какое принял Верный в подавлении этого контрреволюционного мятежа». [(46), стр. 133].
 

Пишпекские большевики не стали выполнять указания из Ташкента, а продолжали громить отряды повстанцев. В Военно-Антоновке противник остановился, пытаясь закрепиться и дать бой, но было уже поздно. Инициатива окончательно перешла в руки красноармейцев. Не давая врагу опомниться, они наносили удар за ударом. «Армия» восставших распадалась и целыми отрядами сдавалась в плен. Разложение в лагере повстанцев в эти дни сказалось особенно ярко. Насильно мобилизованные крестьяне-бедняки и часть середняков, пользовались случаем, и сдавались в плен. Другая часть трудящихся, спровоцированная на выступление против Советской власти, в результате проводимой большевиками разъяснительной работы поняла, что путь трудящегося крестьянина может только с Советской властью и коммунистами, и крестьяне с оружием в руках переходили на сторону Красной Армии.
 

Однако, следует отметить, что бои были упорными; панического бегства, как отмечают некоторые авторы, не было. Наступление началось 23-го, а Беловодск был занят 26-го декабря. [(50), стр. 112]. Бывший военком Нагибин в своих воспоминаниях пишет: «В Беловодском мы нашли в амбаре 25 присужденных к расстрелу человек и 25 миллионов рублей денег в мешках, на которых были наклеены бумажки «Немедленно сжечь». Но благодаря успешному продвижению наших войск, белогвардейцам не удалось ни то, ни другое. Мы прикладами сбили замок. Из амбара стали выходить истомленные пленники с почерневшими лицами. Я тщательно осмотрел центр села и убедился, что чуть ли не в каждом дворе остался скот от 10 до 20 голов, а хозяева, как главари восстания, бежали. Остались только бедняки, которые не имели нужды бежать». [(54), стр. 31].
 

Одновременно с наступлением на Беловодское велось наступление и на зачуйские села. По левому берегу реки Чу наступал отряд Сухомясова, по правому – Георгиевский отряд. В Вознесеновском они соединились, захватили штаб повстанцев и продолжали преследовать мелкие разрозненные группы до села Новотроицкого Аулие-Атинского уезда. [(49), стр. 87]. 28-го декабря восстание, был полностью подавлено. [(45), стр. 37]. После отступления повстанцев в Дунгановке и Беловодском нашли трупы жестоко убитых красноармейцев и коммунистов. Вот что писал об этом один из участников подавления восстания:
«Около мертвецкой столпился народ. К окнам подходили люди и, заглянув внутрь, сейчас же отходили назад: лежали обледенелые, окровавленные, искалеченные тела. Одни были без головы. Другие с выколотыми глазами, переломанными конечностями. У некоторых на спинах виднелись кровавые полосы. Третьи – с распоротыми животами, размозженными черепами. Это были коммунары, свезенные с разных мест, где только побывали эсеры. Трупы до такой степени были изуродованы, что редко могли быть опознаны родственниками». [(90), стр. 48]. 1-го января 1919 года в Дубовом парке Пишпека погибших похоронили в братской могиле.
 

Сразу же после ликвидации Беловодского восстания, 2-го января 1919 года Пишпекский военный комиссар Нагибин издал следующий приказ: «По случаю окончания военных действий с восставшими контрреволюционерами Беловодского участка приказываю: 1. Распустить (в краткосрочный отпуск – Б. М.) красноармейцев Пишпекского боевого первого полка; местный гарнизон распределить следующим порядком: в городе Пишпеке – оставить 125 человек, в селе Александровском-Дунганском – 25 человек, в селе Беловодском – 100 человек, в селе Новотроицком – 50 человек». [(54), стр. 32]. После подавления Беловодского восстания специальная комиссия, созданная из представителей ТуркЦИКа, областных и уездных организаций, занялась выяснением причин восстания и ликвидацией его последствий. [(45), стр. 38]. В процессе следствия окончательно подтвердилось, что Беловодское восстание являлось лишь звеном в общем заговоре контрреволюции Туркестана против Советской власти.
 

В «Красной летописи Туркестана» за 1923 год один из членов комиссии по расследованию Беловодского восстания писал: «Расследование замешало некоторых видных ташкентских работников из штаба Осипова. Видя серьезность и широту замысла контрреволюции, я вызвал к прямому проводу Фигельского (пред. Совнаркома) и Осипова (военного комиссара). Подошел один Осипов. Я доложил, прибавив: «Так будьте к весне готовы». Осипов вдруг неожиданно, в самой грубой форме, начал требовать доказательств, говоря, что это провокация, начал запугивать и решительно оборвал разговор после того, как я категорически заявил, что ручаюсь за сказанное. Разговор этот был 15 января 1919 года.
 

«Одновременно, как я потом узнал, Волженскому в Закаспии удалось найти ту же нить восстания, связь с английским консульством и установить причастность адъютанта Осипова Бата. Вскоре по карте 40-верстке, захваченной командиром Затыльниковым у Семиреченской группы войск, с пояснительным текстом, я выяснил, что Беловодское восстание только частичное (беловодцы требовали себе автономии, думая, вероятно, дальше сделать из Беловодска военную базу). Восстание весной 1919 года должно было охватить все Семиречье и через горный Аулие-Атинский участок связаться с Ферганой, через южную Бухару с Закаспием, оттуда через Хиву переброситься к повстанцам-казакам Приуральского района». [(99), стр. 112].
 

В правительственном сообщении ТуркЦИКа по результатам расследования Беловодского восстания говорилось, что «восстание организовано Сибирским правительством… Большинство крестьян было вовлечено в авантюру насильственно или обманом, и это явилось одной из причин неуспешного восстания… Рабоче-крестьянское правительство Туркестана, ни на минуту не сомневавшееся в (истинной) подкладке восстания, считает не лишним подчеркнуть, что оно не считает активными виновниками спровоцированное население Беловодска, вовлеченное в авантюру агентами контрреволюции». [(100), стр. 102]. В процессе следствия по делу Беловодского восстания была установлена предательская роль и некоторых ответственных работников Пишпекского уезда. [(99), стр. 112].
 

Разгром Беловодского восстания, в некоторой степени, способствовал неудаче Ташкентского мятежа в январе 1919 года, потому что с разгромом Беловодского восстания из общего белогвардейского заговора большевиками было вырвано важное семиреченское левоэсеровское звено с центром с Беловодском. Кроме того, разоблачение участия в Беловодском восстании Ташкентского белогвардейского центра вызвало нервозность в его рядах и толкнуло форсировать выступление в Ташкенте, которое началось 19-го января и 20-го было подавлено. Примечательно, что руководитель Ташкентского мятежа Осипов попытался бежать в Семиречье, но у Чимкента был разгромлен и с остатками мятежников бежал на юг, в горы, откуда через перевалы добрался в Фергану к Мадамин-беку.
 

Трудящиеся Семиречья приветствовали разгром левоэсеровщины в Пишпекском уезде. В первых числах января 1919 года в Юрьевке, Ивановке и других селах прошли торжественные собрания по случаю победы Красной Армии над белогвардейцами. [(102), стр. 88]. Не удалось левоэсеровским лидерам отстранить от власти большевиков. Их авантюристическая попытка кончилась полным крахом. Борьба в Пишпекском уезде показала прочность Советов, незыблемость идей большевизма, предательство и контрреволюционную сущность мелкобуржуазной партии левых эсеров.
 

Многие организаторы восстания были пойманы и преданы военно-революционному трибуналу, однако руководители восстания – Благодаренко Павел, председатель Военного совета восстания; Благодаренко Петр, командующий фронтом; Галюта Ф. Ф., главнокомандующий войсками; Коржов А. Л. начальник отряда; Лимарев С. К., лидер беловодских эсеров, один из организаторов Беловодского восстания – успели сбежать. В 1925 году Петр Благодаренко явился в Москву к М. И. Калинину. ВЦИК РСФСР направил Благодаренко во Фрунзе с предписанием разобрать его дело и в случае отсутствия виновности оказать ему содействие к спокойному проживанию. 21-го сентября 1926 года состоялся суд, на котором Благодаренко был признан виновным и приговорен к высшей мере наказания – расстрелу, но принимая во внимание, что с момента преступления прошло 8 лет и добровольную явку обвиняемого, суд решил заменить расстрел 5-ю годами заключения и с поражением в правах на тот же срок. [(38), стр. 116–118].
        Конец 7-ой главы. Продолжение истории села Беловодского читайте в главе "Беловодское в годы гражданской войны и восстановления".