Продолжение, начало в 1-ой части. http://belovodskoe-muh.ucoz.ru/publ/po_imeni_goroda_kricheva_385_aja_krichevskaja_divizija_chast_1_aja/1-1-0-267
      «Кроме того, в 50-и – 70-и метрах от передней траншеи извивалась спираль на рогатках, а за ней шёл, так называемый, немецкий забор – заграждение, которое поддерживалось деревянными и металлическими кольями. Главная полоса сопротивления противника опиралась на ряд узлов, каждый из которых располагался на удобных для обороны естественных рубежах и в населённых пунктах. Приказ гитлеровского командования требовал от личного состава частей, занимавших оборону, любой ценой удерживать все рубежи. Как стало известно от пленных, с каждого солдата была взята подписка, что он ни при каких обстоятельствах не оставит своей позиции. Всё это обусловило большую стойкость вражеской обороны.
      «Казалось бы, что усиление армии было щедрым. Однако резервы, выделяемые фронтом, направлялись к нам недостаточно организованно, при этом они, подчас, нарушали маршевую дисциплину. Как в дальнейшем выяснилось из показаний пленных, фашистскому командованию уже 16-го февраля стало известно о готовящемся нами наступлении, и к 20-му февраля на участок предстоявшего прорыва оно выдвинуло дополнительно две пехотные дивизии, значительное количество противотанковой артиллерии и до ста танков и штурмовой артиллерии.
     «22-го февраля после двухчасовой артиллерийской подготовки главная группировка армии перешла в наступление в полосе шириной 18 километров между посёлками Запрудное и Высокое. В первый день наступления ударная группировка в центре взломала передний край обороны противника и овладела Котовичами. Труднее развивалось наступление на флангах прорыва. В частности, справа, где наступали гвардейцы 18-ой дивизии, удалось овладеть железнодорожной линией, но дальнейшее продвижение из-за ожесточённых контратак врага было остановлено. Существенной причиной неудачи было и то, что нам, к сожалению, не удалось добиться чёткого взаимодействия с 10-ой армией, и гвардейцы 18-ой дивизии не имели локтевой связи с соседней 385-ой дивизией. Это соединение вообще не имело в течение первого дня даже минимального успеха.
      «Второй и третий дни нашего наступления характеризовались возросшей активностью врага на всём фронте прорыва. Дело в том, что погода стала лучше и предпринимаемые гитлеровцами контратаки всюду поддерживались не только танками, но и ударами авиации. Почти непрерывно группы в 20 – 30 пикирующих бомбардировщиков с диким завыванием сбрасывали на наших наступающих воинов свой смертоносный груз. Невзирая на всё это, части, наступавшие в центре прорыва, неуклонно шли вперёд. К исходу 23-го февраля гвардейцы М. П. Завадовского (18-ая гв. дивизия) ворвались на западную окраину посёлка Букань. На следующий день, и особенно в ночь на 25-ое февраля, части противника вынуждены были покинуть последнюю позицию главной полосы сопротивления и отойти на тыловой оборонительный рубеж.
      «Это был момент, когда мы вводом своих резервов могли бы добиться перелома в свою пользу. Но их к этому времени у нас ещё не было. 25-го февраля мы продолжали развивать успех, отражая контратаки врага. 26-го февраля гитлеровцы, не выдержав нашего натиска в центре полосы наступления, дрогнули и, прикрываясь мелкими группами пехоты, начали отходить, оставляя один пункт за другим. Наши части неотступно продвигались вперёд, нанося врагу серьёзный урон. 26-го февраля 97-ая стрелковая, 11-ая и 31-ая гвардейские дивизии вышли к реке Ясенок.
      «Итак, в результате успешных боёв 26-го и 27-го февраля части центра ударной группировки продвинулись вперёд на 5 – 6 километров, преодолев густую сеть оборонительных заграждений. За первую неделю наступательных боёв они взломали главную полосу сопротивления противника на участке Дмитриевка – Высокое и овладели рядом опорных пунктов на его тыловом оборонительном рубеже. (На правом фланге наступления 18-ая гвардейская и 385-ая дивизии к 28-му февраля создали прорыв до 2-х километров по фронту и до 500 метров в глубину.) Для жиздринской группировки врага 27-го февраля сложилась кризисная ситуация.
      «В этот момент нам следовало бы ввести в сражение 9-ый танковый корпус. С его помощью мы смогли бы завершить разгром врага под Жиздрой. Однако командование фронта не дало нам разрешения на ввод в действие этого корпуса. Вскоре вражеское командование перебросило сюда ещё две пехотные и две танковые дивизии. На 1-ое марта на фронте прорыва соотношение сил сложилось так, что против шести дивизий противника, из которых две были танковыми, мы располагали восемью стрелковыми дивизиями. Наше общее превосходство было мизерным, а по танкам враг превосходил нас в три раза. Преимущество же в огневых средствах уравновесилась прочностью укреплений и использованием врагом естественных выгод местности для усиления обороны.
      «7-го марта войска армии, получив из резерва четыре танковых бригады, прорвали тыловой оборонительный рубеж на участке Андреево-Палики и в итоге тяжёлых боёв с танками и пехотой противника продвинулись в центре до 5-и километров, освободив Ашково Нижнее и Ашково Верхнее. Таким образом, здесь был создан трамплин для удара в направлении Жиздра – Брянск. Но в этот благоприятный для нас период командование фронта вновь не дало разрешения на ввод в прорыв 9-го танкового корпуса. Стремясь ликвидировать созданную нами угрозу, враг начал спешную подготовку контрмероприятий.
       «Кроме переброшенных ранее в район Жиздры танковых и пехотных дивизий, сюда подошли ещё три пехотных дивизии, соотношение сил изменилось не в нашу пользу. Учитывая это обстоятельство и обстановку сложившуюся на участках наступления Брянского и центрального фронтов, вновь назначенный командующий западного фронта генерал-полковник В. Д. Соколовский принял решение дальнейшее наступление нашей армии прекратить и перейти к обороне. Так закончилась Жиздринская операция. Несмотря на проявленные в боях героизм и настойчивость, войска армии не выполнили в полном объёме поставленных перед нами задач. Однако итог боёв был явно не в пользу врага».
     Описание февральских боёв дивизии в рассказе В. В. Кузькина: «По приказу Военного совета 10-ой армии левофланговая 385-ая дивизия получила задачу совместно с 18-ой гвардейской дивизией, правофланговой 16-ой армии, наступать в направлении на Людиново. В 10 часов 22-го февраля 1943 года части 385-ой дивизии со средствами усиления после артиллерийской подготовки, продолжавшейся 2 часа 15 минут, с исходного рубежа на участке Загоричи – Запрудное, на фронте в 3,5 километра начали атаку обороны противника. В первые два дня, несмотря на введение в бой во второй день наступления 213-ой танковой бригады, части дивизии успеха не имели.
       «Лишь к исходу 23-го февраля 2-ой батальон 1270-го полка (командир батальона майор Панцевич) с пятидесятью бойцами, поддержанный частью других подразделений, ворвался в первые траншеи противника. На следующую ночь ещё один батальон (неполного состава), введённый в прорыв, расширил его до 800 метров по фронту. Успеху 1270-го полка содействовала активными действиями полковая разведка, в частности, разведвзвод под командованием старшего лейтенанта В. С. Наливкина. Разведчики под его командованием дважды ходили в тыл за языком, и оба раза безрезультатно. Но накануне наступления задание было выполнено, и командование дивизии смогло более точно узнать про оборону врага.
       «Для развития наступления в ночь с 24-го на 25-ое в прорыв были дополнительно направлены два батальона 1268-го полка. 25-го февраля заместитель командира по строевой части 2-го дивизиона 948-гоартиллерийского полка капитан Мелин был послан для поддержания связи с пехотой. Но танк, в котором Мелин направился для выполнения задания, был подбит. Но Мелин вместе с экипажем танка не растерялись и атаковали траншеи противника. Они уничтожили двух немцев, захватили пулемёт и вернулись назад. К 28-му февраля 385-ая дивизия, во взаимодействии с 18-ой гвардейской стрелковой дивизией 16-ой армии, расширила прорыв до двух километров по фронту и от 300 до 500 метров в глубину и перешла к обороне, отражая контратаки противника и ведя бои штурмовыми отрядами.
       «2-го марта шесть бойцов 2-ой стрелковой роты отдельного лыжного батальона продвинулись вперёд, подошли к немецкому блиндажу и забросали его гранатами. Заняв блиндаж, эта группа целый день удерживала его. Особенно смело и решительно действовали бойцы Науменко и Баранчиков. 5-го марта в дивизию прибыла делегация в составе трёх человек из Киргизии, где формировалась дивизия. Её принял командир дивизии генерал-майор Немудров. Делегаты выезжали в подразделения дивизии, вручали подарки и рассказывали о работе в тылу».
       К 15-му марта войска 16-ой и 10-ой армий на отдельных участках продвинулись до 13-и километров. Но дальнейшее наступление остановилось. Резко возросшее сопротивление врага и наступившая оттепель осложнили действия наших войск настолько, что командование фронта вынуждено было приостановить наступление. Наступило затишье, длившееся четыре дня. За это время противник подтянул дополнительные резервы и 19-го марта перешёл в контрнаступление. После мощной артиллерийской подготовки крупные силы вражеской пехоты и танков при поддержке штурмовой и бомбардировочной авиации тремя ударными группами одновремённо атаковали наши войска, пытаясь расчленить их и уничтожить.
       Развернулись тяжёлые кровопролитные бои, в результате которых наши войска вынуждены были оставить ряд населённых пунктов и отойти назад на 3 – 4 километра. На правом фланге наступления подразделения 10-ой армии, включая 385-ую дивизию, держали фронт длиной около 30 км. – от реки Болвы до деревни Запрудное включительно. Хотя полностью выполнить поставленную задачу 10-ая и 16-оая армии выполнить не смогли, но, понеся большие потери, чтобы избежать прорыва на своем фланге и разгрома орловской группировки, противник вынужден был перебросить сюда 18 дивизий с других участков фронта, в том числе из района Ржева и Вязьмы. В последующие месяцы 1943 года войска, дислоцировавшиеся на этом участке фронта, крупных боевых действий не вели. Шли бои местного значения.
       Наградной лист старшего лейтенанта И. С. Алексейчука.

       Так, например, в ночь с 11-го на 12-ое марта 1943 года девять бойцов 1268-го полка, находясь в боевом охранении, подверглись внезапному нападению немецкой разведгруппы в количестве 55-и человек. Завязался нравный бой. Противник, имея превосходящие силы, окружил пост боевого охранения и прервал связь. Но бойцы не дрогнули и продолжали бой, отбиваясь автоматным огнём. Потеряв шестерых защитников, пост боевого охранения всё же отразил атаку, и даже захватили пленного. Противник, потеряв убитыми и ранеными до 20 человек, отступил. За этот бой приказом по дивизии №5 от 15.03.1943 были представлены к награде орденами Красной Звезды командир взвода автоматчиков старший лейтенант Иван Семёнович Алексейчук, командир отделения старший сержант Александр Афанасьевич Дёмин (посмертно) и красноармеец Иван Алексеевич Шашин. Красноармеец Алексей Дмитриевич Осипов был представлен к награде медалью «За отвагу». Известно имя ещё одного участника этого боя – погибший Григорий Фёдорович Соколов.
       18-го мая 1943 года разведгруппа 385-ой дивизии в составе 102-х человек под командованием капитана Найденова провела разведку боем в направлении деревни Крутая. Ворвавшись в передовые траншеи немцев, разведчики уничтожили более 50-и немецких солдат и офицеров, трёх захватили в плен и благополучно вернулись на исходную позицию. За эту разведку были награждены орденами и медалями 40 бойцов и командиров: среди них капитан Найдёнов, лейтенант Левандов, бойцы Емельянов, Фёдоров, Сухарев и другие.
       Летом 1943 года войска Центрального, Брянского и левого фланга Западного фронтов начали Орловскую наступательную операцию под кодовым названием «Кутузов», являвшейся частью Курской битвы. Цель операции состояла в том, чтобы нанесением встречных ударов с юга, востока и севера в общем направлении на Орёл разгромить орловскую группировку противника и ликвидировать орловский выступ. Западному фронту была поставлена задача свой главный удар нанести войсками 11-ой гвардейской армии из района севернее Людиново – Думиничи в направлении Жиздра – станция Зикеево и далее на Хотынец Орловской области. (Решением Ставки от 16-го апреля 1943 года 16-ая армия была преобразована в 11-ую гвардейскую армию). В связи с готовившемся наступлением на Жиздру – Зикеево войска 10-ой армии, в том числе и 385-ая дивизия, проводили отвлекающую операцию с целью введения противника в заблуждение о действительных намерениях нашего командования. Целью операции было создать впечатление готовящегося наступления в направлении Загоричи.
       В ожесточённой Курской битве летом 1943 года Красная армия сломила мощное наступление немецких войск и сама перешла в наступление. В этой обстановке было важно активными действиями нанести удары на других направлениях, чтобы не позволить противнику использовать свои резервы для противодействия на Курской дуге. К таким участкам фронта, в первую очередь относилось западное направление, соседнее с курским выступом. С этой целью Ставкой была разработана Смоленская наступательная операция.
       Войска Западного и Калининского фронтов должны были нанести удар немецким армиям, входившим в левое крыло группы «Центр», выйти на рубеж Смоленск – Рославль и препятствовать переброске вражеских дивизий с этого участка фронта на юг, где советские войска наносили главный стратегический удар. На первой сади по замыслу операции главный удар намечалось нанести на рославльском направлении войсками Западного фронта, которые должны были наступать в районе Спас-Деменска и дальше на Рославль. Кроме того, предусматривался вариант возможных действий сил левого фланга Западного фронта в южном направлении, западнее Брянска, для содействия наступлению войскам Брянского фронта, если их продвижение замедлится. 

Об этом периоде боевого пути 10-ой армии и 385-ой дивизии белорусский журналист В. Михайлов писал: «Найдите на карте России, её Калужской области небольшой городок Киров. Его наши войска отбили у гитлеровцев ещё зимой 1942-го. Но дальше дело застопорилось. Уж больно здесь местность не подходящая для наступления. Много рек и речушек с широкими болотистыми поймами. Причём, западный берег у всех этих рек крут и обрывист, а потому идеально подходит для обороны. Дорог с твёрдым покрытием мало, а грунтовые – после дождей и в распутицу становятся непроезжими.

      «На вражьей стороне дорожная сеть более развитая, позволяющая не только обеспечивать перевозки войск и грузов из тыла, но и манёвр вдоль фронта. У врага к тому же и гряда Среднерусской возвышенности, естественный, природой созданный вал. А другого у Гитлера и не было, он его просто не успел создать, всё тянул, считал: если его генералы будут знать, что у них за спиной есть надёжная крепость, они с войсками непременно покинут передний край и побегут под её защиту. Поэтому и подписал приказ о строительстве «Восточного вала» только в августе 1943-го, когда началось наше наступление.

       «Словом, немцы прочно закрепились на этих рубежах. Они всё время укрепляли и совершенствовали свою линию обороны, нашпиговали её минными полями, проволочными и противотанковыми заграждениями. Здесь, к западу и северу от Кирова, и держала полтора с лишним года фронт 10-ая армия. … Командовал армией Василий Степанович Попов. … В обороне под Кировым армия Попова не сидела, сложа руки. Она постоянно училась воевать. В армейской газете в каждом номере была рубрика: «Воюя, учись воевать». Здесь публиковались советы бывалых воинов, как надо действовать в наступлении в лесу, как преодолевать реки и болота.

       «В августе 1943 Сталин выехал в действующую армию. 3-го августа в районе Юхнова состоялась его встреча с командующим западным фронтом генерал-полковником В. Д. Соколовским. Утром 5-го августа Сталин был в селе Хорошево под Ржевом на КП командующего Калининским фронтом генерала А. И Ерёменко. Обсуждался план Смоленской наступательной операции, конечной целью которой был выход к границам Белоруссии. Было решено начать её 7-го августа. В это время и Западный, и Калининский, и Брянский, да и другие фронты были ослаблены. Курская битва не только силы немцев подорвала, она и нам обошлась дорогой ценой. К тому же, главный удар в той летней кампании наносился на юге. Туда шли основные резервы, которыми располагала Ставка. Поэтому, когда командующий западным фронтом попытался пожаловаться, что его фронт не получил достаточного количества резервов и боевой техники, Верховный отрезал: «Всё, что сможем, дадим, а не сможем – обходитесь тем, что имеете».

       Прерву рассказ В. Михайлова. Вот как вспоминает в своих мемуарах этот эпизод – неожиданный срочный вызов 3-го августа командования Западным фронтом в Юхнов – представитель Ставки на Западном фронте маршал Н. Н. Воронов. Оказалось, что вызов был к приехавшему Сталину. «Сталин, прежде всего, поинтересовался, далеко ли отсюда командный пункт фронта. Затем приказал познакомить с обстановкой. Мы развернули карты и стали докладывать о противнике, о своих войсках. Соколовский стал было излагать замысел и задачи предстоящей наступательной операции, но Сталин его перебил: «Деталями заниматься не будем. Западному фронту нужно к весне 1944 года подойти к Смоленску, основательно подготовиться, накопить силы и взять город». Эта фраза была повторена дважды.

       «По существу, на этом разговор был закончен. Товарищи попытались пожаловаться, что Западный фронт не получил достаточного количества резервов и боевой техники. «Всё, что можем, дадим, – последовал ответ, – а не сможем – обходитесь тем, что имеете». Мы тронулись в обратный путь. Многих удивлял этот секретный выезд Верховного в Юхнов. Зачем надо было ехать столько километров по дороге, развороченной танками и тракторами, местами ставшей непроезжей, и остановиться в городке, далеко отстоявшем т фронта. Видеть отсюда он ничего не мог, ни с кем, кроме нас, здесь не встречался. Связаться отсюда с фронтами было куда сложнее, чем из Москвы. Странная, ненужная поездка».

       Продолжаю рассказ журналиста В. Михайлова: «Конечно, за оставшиеся до начала операции нескольких дней не могло коренным образом улучшиться материальное снабжение. Ощущался острый недостаток буквально всего. Мало было боеприпасов, особенно артиллерийских, отчего при преимуществе в количестве артиллерии не могли создать преимущества в огне. Мало было танков. Но особенно плохо обстояло дело с бензином для автомобилей. К началу операции его имелось на одну с небольшим заправку, а к 20-му августа на фронтовых складах находилось всего 229 тонн бензина – в среднем по 7 – 8 литров на автомашину. А тут ещё зарядили дожди, грунтовые дороги стали непроезжими. Солдатам приходилось всё таскать на себе.

      «И, тем не менее, в назначенный срок наступление началось. В Генштабе считали, что даже если оно будет неудачным, всё равно отвлечёт большие силы немцев, не даст им перебросить их на юг, на Украину. Но если весь Западный фронт ощущал нехватку материальных ресурсов, то уж 10-ая армия, находившаяся на второстепенном направлении, вообще сидела на голодном пайке, не получая ни пополнения, ни снарядов. А наступать надо. Таков приказ. Правда, по замыслу командующего фронтом, эта армия должна была двинуться вперёд на четыре дня позже главной группировки, которая наносила удар по Спас-Деменску. Генерал В. С. Попов видел в этом определённую надежду смять оборону врага на своём участке, надо только обрушиться на него внезапно».

       Представитель Ставки на Западном фронте маршал Н. Н. Воронов вспоминал: «1-го августа в своём донесении в Ставку я докладывал о том, что войсками ведётся большая подготовительная работа, идёт усиленная разведка, и выражал надежду, что к установленному сроку войска будут готовы. Вместе с тем, просил подтянуть к Западному фронту оперативные резервы Ставки, направить сюда не менее тёх зенитных артиллерийских дивизий, одну артиллерийскую дивизию прорыва для армии генерала Попова, не менее 30 – 40 тысяч человек пополнения. Поставил вопрос и об обязательном усилении фронта истребительной авиацией, привлечении дальней авиации генерала Голованова для ночных ударов по аэродромам противника в районах Витебск, Смоленск, Брянск.

       «Но чем глубже я изучал обстановку на Западном фронте, тем тревожнее становилось на сердце. Было ясно, что уже в самом замысле операции есть существенные просчёты. Ставка приняла решение об одновремённом взломе фронта противника на пяти направлениях, Между тем, вскоре выяснилось, что это решение не может быть в должной мере обеспечено. Силы и средства сократились, а количество одновремённых прорывов обороны противника осталось для фронта прежним. Ставка имела целью вынудить противника рассредоточить внимание, силы и средства; держать свои оперативные резервы прикованными к Западному и Калининским фронтам, чтобы гитлеровское командование не могло перебросить их на южные направления. Тем не менее, сложный замысел операции на западном фронте не имел под собой прочной почвы. Это и тревожило меня больше всего».

7-го августа ударная группировка из трёх армий 10-ой гвардейской, 33-ей и 49-ой начала наступление севернее Спас-Деменска и непосредственно на Спас-Деменск. Бои сразу же приняли затяжной характер. В результате трёхдневных боёв войска продвинулись всего на 7 км. По-иному развивались события южнее Спас-Деменска. По плану операции 10-ая армия должна была нанести удар 321-ой немецкой пехотной дивизии с участка Острая Слобода – Нижняя Песочня в направлении Большое Натарово – Синьгово и выйти в тыл противника, оборонявшегося против нашей 49-ой армии. На участке прорыва сосредотачивались 247-ая, 290-ая и 330-ая стрелковые дивизии 10-ой армии. Во втором эшелоне развёртывались 139-ая дивизия. Три дивизии – 64-ая, 222-ая и 385-ая на фронте от Нижней Песочни и далее на юг до Людиново заняли оборону и должны были имитировать наступательные действия, а с началом отхода противника, в результате основного удара, перейти к его преследованию.
       10-го августа 1943 года, в 5 часов 30 минут части 10-ой армии пошли в наступление на участке Нижняя Песочня – Острая Слобода. Прорвав оборону противника на фронте до 8-и км., 10-ая армия форсировала реку Болву и продвинулась на глубину до 6-и км. К исходу 11-го августа прорыв был увеличен по фронту на глубину до 10 км., и войска овладели рубежом Кулаковка – Чёрная – Корягино. Не выдержав натиска, противник отошёл на свой второй оборонительный рубеж Большуха – Чужбиновка. Однако для дальнейшего наступления необходимых сил 10-ая армия не имела. Для развития успеха, достигнутого 10-ой армией, командующий Западным фронтом перебрасывает сюда с северного участка спас-деменского выступа 5-ый механизированный корпус и 385-ую дивизию от Запрудного. 12-го августа с рубежа Запрудное, сдав свои позиции 212-ой дивизии 50-ой армии, и совершив марш-бросок, дивизия 13-го августа сосредоточилась северо-западнее Жилино и вступила в бои в районе населённых пунктов Кулаковка, Большуха, Чужбиновка и Анновка.
     В повествовании уже не в первый раз говорится о передислокации 385-ой дивизии. Не надо думать, что это было простое перемещение. Надо учитывать обстановку военного времени. Отступая, противник разрушал мосты и оставлял после себя оборонительные сооружения – завалы, противотанковые рвы. Всё это надо было убирать, а мосты восстанавливать. Прифронтовые дороги постоянно бомбили, и их надо было ремонтировать. Зимой из-за снежных заносов, а весной и осенью из-за распутицы трудности многократно увеличивались. В данном случае территория передвижения дивизии была только недавно освобождена. Противник оставил после себя многочисленные минные поля и заграждения, которые надо было разминировать и обезвредить. Для сокрытия перемещений войск, передвигались только ночью.
       После передислокации 385-ой дивизии была поставлена задача овладеть Анновкой и наступать на Мокрое – Дубровку. Надо отметить, что немецкое командование, стремясь удержать свой фронт на западном направлении и закрыть пути наступления Красной Армии в Белоруссию и Прибалтику, подготовило здесь прочную оборону из 5-и – 6-и полос на глубину до 130 км. Поэтому бои носили упорный и затяжной характер. 385-ая дивизия начала тяжёлые наступательные бои на рубеже Кулаковка – Анновка.
     Гитлеровцы ожесточённо сопротивлялись. Как позже выяснилось, противник перебросил на этот участок две дивизии с орловско-брянского направления – пехотную и танковую. Враг не только оборонялся, но и часто контратаковал наши подразделения с усилением пехоты танками и самоходными орудиями. В результате трёхдневных боёв дивизия заняла Анновку. Надо сказать, что в этом наступлении многие населённые пункты в результате боёв неоднократно переходили из рук в руки, и при их штурмах погибло много наших воинов. 385-ая дивизия в этих боях потеряла около 700 человек убитыми.

      
      Спас-Деменская наступательная операция в августе 1943 г.

       Младший лейтенант, командир взвода 1270 полка Алексей Семёнович Коломиец в жестоком бою 15-го августа в районе Анновки в решительном броске закрыл своим телом амбразуру фашистского дзота, повторив подвиг А. Матросова. За этот геройский поступок А. С. Коломиец посмертно был награждён орденом Отечественной войны 1-ой степени. В июне 1993 года на берегу реки Песочня поисковики нашли медаль «За боевые заслуги», принадлежавшую старшему лейтенанту, командиру батареи 76-мм орудий 1270 полка Александру Кирилловичу Кузнецову. Получив подкрепление, войска 10-ой армии совместно с 5-ым механизированным корпусом в последующие дни продвинулись ещё на 5 -10 км.

Хотя наступление войск Западного фронта развивалось медленно, всё же, выход наших войск к железной дороге на севере от Спас-Деменска и угроза захвата Варшавского шоссе – южнее создали угрозу окружения Спас-Деменска. В связи с этим немецкое командование 12-го августа начало отводить свои войска из спас-деменского выступа. Обнаружив отход противника, 49-ая армия начала его преследование и 13-го августа совместно с 33-ей армией заняли Спас-Деменск, а войска 10-ой армии вышли на рубеж Зимцы – Малые Савки. Здесь, встретив возросшее сопротивление противника, наши войска были вынуждены временно перейти к обороне для подготовки прорыва этого рубежа.


Район боевых действий 385-ой дивизии в Спас-Деменской операции в августе - сентябре 1943 года. Кировский район Калужской обл.

       Вот как описывает эти бои 385-ой дивизии Виктор Дунин, отец которого Артёмий Семёнович Дунин воевал в составе 3-ей пулемётной роты 3-го батальона 1270-го полка: «В августе 1943 1270-ый полк приготовился к проведению наступательной операции. Она проводилась с целью разгрома спас-деменской группировки немецких войск и создания условий для последующего наступления на Рославль. В ходе упорных боёв 385-ая дивизия к 15-му августа вышла на рубеж Анновка – Латыши. Безвозвратные потери составили: 1266-ой полк – 22 человек, в том числе офицеров 14 человек; 1268-ой полк – 145 и 10 соответственно.
       «1270-ый полк за овладение деревней Кресты вёл бои в течение 16-го и 17-го августа, но, всё же, вышел на заданный для дивизии рубеж на день раньше других полков. Вечернее немецкое донесение от 17-го августа гласило: «У нп (населённый пункт – Б. М.) Весёлый (1 км. зап. Кресты) и нп Новый Приют были отражены слабые атаки (численностью до 2 рот)». Ныне населённый пункт Высокое объединило исчезнувшие деревни Весёлое и Кресты. Сводка погоды на 18-ое августа сообщала: «Прохладно, дождливо. Дороги отчасти размыты». Из-за этих погодных условий 1266-ой и 1268-ой полки отставали на сутки по выходу на рубеж.
       330-ая дивизия, действующая слева, также не вышла на исходный рубеж для предстоящего наступления. По немецким разведывательным данным за 17-ое августа установлено: «330 сд (1111 и 1113 сп) – восточнее нп Гуриков (15 км. сев.- зап. г. Киров)». Группа разведчиков 1270-го полка Несветова в ходе рейда в ночь с 17-го на 18-ое августа обнаружила сосредоточение сил противника численностью более ста человек, с лёгким вооружением севернее деревни Гуриково (на реке Песочня 4 км. юго-вост. Кресты). Такое расположение войск противника создавало угрозу окружения 3-го батальона, действующего на левом фланге 1270-го полка.
      «Командир батальона принял решение перебросить навстречу этой группировке пулемётную роту с задачей отсечь кинжальным огнём наступающую с фронта группировку противника численностью более 100 человек. Роте были приданы дополнительно наводчики орудий и миномётов, стрелки охраны повозок. Ночью, скрытно установив пулемёты на позиции, командир роты на местности определил ориентиры огня каждому пулемётному расчёту. Два взвода (6 станковых пулемётов) находились в первом эшелоне. Один взвод был оставлен в резерве на случай прорыва противником первой линии огня.
      «С пулемётов были сняты щиты и колёса, чтобы не демаскировать огневые точки и быстро менять позиции. Кроме основных позиций, для каждого пулемёта были выбраны запасные с безопасными путями сообщения между ними. Каждому пулемёту командир определил направление стрельбы. Немецкая разведывательная группа не обнаружила замаскированные боевые позиции пулемётчиков. В глубине разведгруппу взяли стрелки охраны. Когда началась атака, для немцев массированный огонь был полной неожиданностью. Возможности пулемётчиков ограничивало то, что бой происходил в лесистой местности, где между деревьями видимость окружающего пространства иногда ограничивалась до 100 – 150 метров, и трудность обороны состояла в том, что пулемётчики имели ограниченный сектор обстрела.
       «Но всё равно, немцы вынуждены были залечь и открыть ответный огонь по обнаруженным огневым точкам. Пулемёты замолчали. Но, как только немцы предприняли новую атаку, пулемёты открыли огонь уже с новых позиций. Гитлеровцы действовали напористо и, прячась за деревьями, шаг за шагом сокращали расстояние до огневых точек. Немцы ещё трижды предпринимали атаки, но боевые расчёты третьей пулемётной роты сдерживали противника своим огнём. Пулемётный взвод, оставленный в резерве, сыграл важную роль в отражении немцев, которые пытались обойти обороняющихся слева. Немцы были вынуждены покинуть поле боя и отойти.
       «Промедление могло обойтись для них окружением уже нашими войсками со стороны Гурикова. Разведсводка штаба немецкой группы «Центр» за 18-ое августа гласит: «Бои продолжаются. Западнее Гурикова два батальона противника (330 сд) проникли в район леса. Обстановка здесь ещё не выяснена». В ходе поисковых работ у реки Песочня в захоронении бойцов у одного из них была найдена гильза пулемётного патрона с запиской: «Дунин Артёмий Семёнович, 1909 г. р.». Остальные пулемётчики остались неопознанными. Командир боевого расчёта Артёмий Семёнович Дунин был перезахоронен на солдатском кладбище в городе Спас-Деменске (1957 г.) и его имя увековечено на памятной доске (2011 г.)». (Рассказ В. Дунина).
       За 14 дней наступления войска Западного фронта прорвали оборону противника на спас-деменском направлении, освободили свыше 500 населённых пунктов, в том числе город Спас-Деменск, преодолевая возрастающее сопротивление врага, продвинулись на 35 – 40 км. и к 20-му августа вышли на рубеж станция Теренино – Земцы (Варшавское шоссе) – Покров. Противник всё время наращивал свои усилия и перебрасывал сюда дивизии с орловского направления. К 18-му августу он перебросил против Западного фронта 11 дивизий. Представитель Ставки маршал Воронов в своём донесении основными причинами медленного развития наступления назвал следующие:

«1. Противник, безусловно, знал о готовящемся наступлении и принял ряд мер для противодействия ему. 2. Оборонительные рубежи противника были хорошо подготовленными для обороны. 3. Ряд наших стрелковых дивизий оказались неподготовленными к наступательным действиям на глубоко эшелонированную оборону противника. 4. Сказывается недостаток танков прорыва, так что ломать оборону противника приходится артиллерии, миномётам и пехоте. 5. В первый и второй день наступления в некоторых дивизиях выявилось неумелое взаимодействие родов войск, неумение использовать мощный огонь с движением вперёд.

6. Ряд командиров очень впечатлительны к немецким контратакам. Контратаки роты пехоты противника и 2-х – 3-х танков, успешное их отражение с потерями для противника, однако, вызывают замедление движения, а то и приостановку наступательных действий. 7. Пехота очень слабо применяет в наступлении свои пулемёты, винтовки, ротные и батальонные миномёты. Общее стремление во всех случаях боя – прибегать к помощи артиллерии. 8. Перенос сроков нашего наступления с 3-го на 7-ое августа дал противнику возможность в эти дни значительно усилить свою оборону».

Оценивая результаты Спас-Деменской операции, можно сказать, что основная задача операции – сковать силы противника, не дать ему возможности маневрировать резервами и отвлечь его силы с направления главного удара, орловского – была выполнена. Немецкое командование перебросило сюда 13 дивизий, причём 11 с орловского направления, что создало благоприятные условия для наступления Брянского и Центрального фронтов в Орловской операции. Поэтому Ставка приостановила активные действия Калининского и Западного фронтов, чтобы приготовиться к новому наступлению. Но остановка в наступлении и переход к обороне не были передышкой.

Созданный в районе Спас-Деменск – Киров выступ советских войск имел большое значение для обеих сторон. Противнику он был нужен как железнодорожный коридор Вязьма – Брянск, который обеспечивал оперативное взаимодействие ржевско-вяземской группировки с войсками, действовавшими в районе Курска, Орла и Брянска. Для советских войск удержание этого выступа позволяло разобщать немецкие 2-ую полевую и 2-ую танковые армии, действовавших южнее Кирова, и армии группы «Центр», действовавших севернее Спас-Деменска, и давало возможность более широкого взаимодействия с партизанами, действовавшими в районе Вязьма – Смоленск – Брянск.
       Впоследствии с этого выступа был нанесён успешный фланговый удар Брянского фронта. Н. В. Станкевич, начальник связи 890-го артиллерийского полка 330-ой дивизии 10-ой армии об этом периоде вспоминал: «Войска начали оборудовать свои боевые порядки в инженерном отношении: отрывать сплошные линии траншей, строить дзоты, отсечные позиции и другие фортификационные сооружения. Причём не только на переднем крае, но и в глубине. Кроме основных позиций строили запасные и ложные позиции и пункты. С переходом к обороне мы встретились с новыми трудностями. Во-первых, от нас значительно отстали тылы. Снабжение боеприпасами, продовольствием и фуражом на какое-то время было прекращено совсем по причине полного бездорожья.
       «Железнодорожная колея в наш тыл была разрушена отступающим противником. В связи с этим мы вынуждены были перейти жёсткий режим всех видов боевого довольствия. Например, из-за отсутствия телефонного кабеля использовали колючую проволоку, немцы её оставили в достатке. Во-вторых, противник неоднократно пытался вернуть свои утраченные позиции, вновь овладеть Кировом и железнодорожным узлом Фаянсовая. Поэтому на разных участках нашей, ещё непрочной обороны вспыхивали ожесточённые схватки. Слабо у нас было с зенитным обеспечением.
       «Авиация противника, используя каждый лётный день, вела разведку нашей обороны и наносила по ней бомбовые удары группами в 40 – 50 бомбардировщиков. Уверовав в безнаказанность, истребители противника гонялись и обстреливали по дорогам одиночные повозки и даже одиночных пешеходов». («Знамя труда», г. Киров Калужской обл. №98 – 99 от 16.08.2008 г.). О подавляющем превосходстве немецкой авиации говорят многие ветераны. Ветеран 1091-го артиллерийского полка резерва Главного командования, приданного 10-ой армии во время боёв на кировском выступе, К. А. Новиков вспоминал: «Мешали, в основном, действия фашистской авиации, непрерывно и безнаказанно бомбившей наши войска».
       Успешные действия Брянского и Центрального фронтов и их выход на подступы к Людиново, Дятьково, Брянск создали условия, при которых продолжать наступление на Рославль и нацеливать главные силы Западного фронта на юго-западное направление было уже нецелесообразным. Командование приняло решение главный удар нанести на Ельню – Смоленск, но продолжая наступление на Рославль силами 10-ой и 49-ой армий. 28-го августа главные силы Западного фронта приступили к проведению Ельненско-Дорогобужской операции и начали наступление на Ельню. За полтора года, с февраля 1942 года, позиционного противостояния противник создал здесь прочный, глубокоэшелонированный оборонительный рубеж.
        Перед фронтом 10-ой армии оборона немцев состояла из 5-и – 6-и полос общей глубиной 100 – 130 км. Тактическая зона обороны каждой полосы достигала 12 – 15 км. Первая, главная полоса обороны состояла из развитой системы траншей, опорных пунктов и узлов сопротивлений, связанных между собой ходами сообщений. На километр фронта противник имел 6 – 7 укреплённых пулемётных точек и дзотов. Передний край главной полосы обороны проходил по высотам, господствующим над окружающей местностью. На всём протяжении он был прикрыт проволочными заграждениями и минными полями.
        За период позиционного противостояния с весны 1942 года минные поля заросли травой и кустарниками, что затрудняло действия наших сапёров при разминировании проходов перед наступлением. На линии Дальнее Натарово – Латыши – Закрутное был вырыт сплошной противотанковый ров, имевший односторонний бруствер с врезанными пулемётными точками. Для подхода необходимых подкреплений ров был связан ходами сообщений со второй позицией. Минные поля и проволочные заграждения, были установлены и перед второй и третьей позициями.
    Всё это предстояло преодолеть нашим войскам при наступлении. Враг, понимая, что выход советских войск в район Рославля создаст угрозу удара во фланг группировки, находящейся в районе Брянска (что впоследствии и было сделано), упорно сопротивлялся. Несмотря на эти трудности, в результате трёхдневных боёв советские войска прорвали оборону противника, форсировали реку Угру и 30-го августа овладели Ельней, а 31-го освободили Дорогобуж. 10-ая и 49-ая армии 31-го августа начали вспомогательное наступление в направлении на Рославль, где 10-ая армия наступала южнее Варшавского шоссе. 

Продолжу рассказ белорусского журналиста В. Михайлова о наступлении 10-ой армии. «После этого Ставка распорядилась временно приостановить активные действия, а Военный совет Западного фронта, изучив обстановку, решил изменить направление главного удара, и наносить его не на Рославль, как это было задумано, а на Ельню и далее на Смоленск. На кратчайшем для выхода в Белоруссию, Рославльском направлении оставались действовать две армии – 10-ая командарма В. С. Попова и 49-ая под командованием генерал-лейтенанта И. Т. Гришина. После возобновления общего наступления они двинулись вдоль Варшавского шоссе: 49-ая с правой стороны шоссе, 10-ая – с левой. …

      «Варшавское шоссе было изрыто бомбами, испахано артиллерийскими тягачами и танками. И всё же солдатам идти по нему было легче, чем по бездорожью. Но ведь нужно было не просто идти, а вести бои, часто ожесточённые. Только у немногих солдат были кирзовые сапоги, большинство в ботинках с обмотками. На плечах – набухшие от дождя шинели. Что чувствовал, что переживал он, солдат или офицер 1943 года, когда в дождь, и в непролазную грязь шёл по бесконечным фронтовым дорогам, подталкивая буксующие машины и вытаскивая намертво застрявшие пушки; когда закуривал последнюю щепотку махорки, смешанной с крошками, или жевал случайно сохранившийся сухарь.

       «Который день нет ни харча, ни курева: то ли тылы отстали от бездорожья, то ли где-то в пути разворотило снарядом походную кухню да повозку старшины. Что испытывал он, перебегая от воронки к воронке под миномётным обстрелом, чувствуя всем телом: перелёт, недолёт, а вот сейчас накроет следующей миной? Каково ему было, преодолевая тоскливую пустоту в груди, поднимаясь навстречу пулемётному огню для последнего броска во вражескую траншею? Ведь как бы ни была хорошо организована наступление, как бы ни подавляла артиллерия огневые точки врага – всё равно последние 200 – 100 метров придётся ему идти открытой грудью под огнём. Нет, они вовсе не забывали о грозящей им смертельной опасности. Они помнили о ней – и всё-таки шли».

Если в результате проведения Спас-Деменской операции наступление советских войск на смоленском направлении развивалось успешно, то бои 49-ой и 10-ой армий на рославльском направлении приняли затяжной характер. Отойдя 3-го сентября на промежуточный оборонительный рубеж по рекам Шуице и Снопоть, гитлеровцы усилили сопротивление, давая возможность своим основным силам отойти и организовать прочную оборону по реке Десна. 5-го сентября, выйдя к очередному оборонительному рубежу противника на реке Снопоть, войска Западного фронта остановились. В течение недели соединения 10-ой и 49-ой армий сражались на этом рубеже, имея лишь незначительное продвижение.
       В это же время в результате наступления против орловской группировки противника, соединения 50-ой армии Брянского фронта (в августе 1943 года 50-ая армия была передана Брянскому фронту) вышли на рубеж Киров – Думиничи – Будговищи (Тульская обл.) к заранее подготовленному гитлеровцами оборонительному рубежу «Хаген», проходящему по верховьям рек Болвы, Рессеты и Вытебеть. К исходу 17-го августа наступление наших частей было остановлено в 6-и – 11-и км. западнее Жиздры. 17-го – 26-го августа прорвать линию обороны «Хаген» нашим войскам не удалось. Командующий Брянским фронтом М. М. Попов обратился в Ставку с предложением нанесения флангового удара из района юго-западнее Кирова, находившегося в зоне действия 10-ой армии Западного фронта. Сущность этого предложения заключалась в том, чтобы нанести фланговый удар из района Кирова в тыл брянской группировки противника с последующим захватом плацдарма на западном берегу реки Десны.
    Наступление из района Кирова хотя и требовало перегруппировки войск двух армий, но оно имело ряд преимуществ. Фланговый удар из этого района позволял обойти основные массивы Брянских лесов и давал возможность действовать здесь танкам, кавалерии и артиллерии на сравнительно доступной местности. Это направление удара исключало необходимость форсирования реки Болвы и прорыва линии обороны «Хаген» в условиях лесисто-болотистой местности. Успешный удар от Кирова в юго-западном направлении выводил наши войска в тыл группировки противника, обороняющейся севернее Брянска, и способствовал её разгрому во взаимодействии с войсками, наступавшими по фронту из района Жиздры – Людиново.
     Ставка согласилась с этим предложением. Этой же директивой Ставки командующему Западным фронтом приказывалось передать две левофланговые дивизии 10-ой армии (330-ую и 385-ую), расположенных юго-западнее Кирова, во временное подчинение командующему Брянским фронтом. (ЦАМО, ф. 353, о. 50478, д. 1, л. 70). Последнему приказывалось после прорыва обороны противника возвратить эти две дивизии обратно в распоряжение Западного фронта. Вот почему при описании наступления 10-ой армии к Десне не упоминается 385-ая дивизия. В ночь на 30-ое августа войска 50-ой армии, сдав свои позиции 3-ей армии, начала передислокацию и к утру 2-го сентября основные силы армии сосредоточились южнее Кирова, чтобы 5-го сентября начать наступление.
        Движение большой массы войск вдоль фронта всего в 7 – 13-и километров от переднего края не могло пройти незаметным. Проведённая 4-го сентября разведка боем показала, что на этом направлении противник имеет мощный рубеж обороны, и для его прорыва потребуются большие силы и время. Захваченные пленные также показали, что командование немецких войск узнало о прибытии в этот район новых советских соединений. Враг определил цель нашей перегруппировки. Он уплотнил боевые порядки своих частей на направлении ожидаемого удара и провёл дополнительные мероприятия по укреплению своей обороны. Внезапность удара исключалась.
       Стало очевидно, что нанесение удара из района южнее Кирова может не дать ожидаемых результатов или приведёт к большим потерям. Необходимо было искать другой путь решения задачи. В этой связи М. М. Попов в своих воспоминаниях пишет: «Моё внимание привлекла одна незначительная, казалось бы, деталь: командарм 10 В. С. Попов информировал, что 4-го сентября его войска овладели двумя важными высотами в районе Дубровки. При этом в плен были захвачены нестроевые солдаты противника. Я задумался: как мог В. С. Попов, который, как я прекрасно знал, не располагал, ни достаточным количеством людей, ни боеприпасами, провести такую операцию? И почему вражеские солдаты, захваченные в плен, нестроевые? А не под Дубровкой ли то самое место, откуда враг не предполагает нашего удара?»
        М. М. Попов выехал на командный пункт соседнего корпуса, где его уже ожидали командующий армии и начальник штаба 10-ой армии. Изучив обстановку пришли к выводу, что противник в районе Дубровки не имеет хорошо подготовленной обороны. Это же подтвердили и взятые в этом районе пленные. Они показали, что здесь обороняются ослабленные в предыдущих боях дивизии. Ознакомившись с обстановкой на месте, командующий Брянским фронтом принял решение в третий раз перенести направление удара, теперь уже в полосе 10-ой армии из района Закрутное - Воронцовка.
       М. М. Попов обратился в Ставку с предложением нового направления удара. Заместитель начальника Генерального штаба А. П. Антонов, которому Попов доложил свои соображения, ответил, что утверждение нового решения требует санкции Сталина. В 13 часов 5-го сентября Попова по ВЧ вызвал Сталин. В состоявшемся разговоре, получив объяснения Попова, Сталин назначил дату начала операции не позднее 7-го сентября. На подготовку операции время оставалось около 40-а часов. А сделать командующему и его штабу нужно было многое: уточнить принятое решение, спланировать и осуществить перегруппировку войск в новый район, поставить им задачи, организовать взаимодействие и многое другое.
       Сущность нового замысла заключалась в том, чтобы за одну, самое большее за две ночи перебросить крупные силы Брянского фронта в район Закрутное - Воронцовка, в полосу 10-ой армии, во взаимодействии с ней прорвать оборону противника и далее действовать в соответствии с ранее намеченным планом. Операцию решили проводить силами той же 50-ой армии совместно с двумя приданными дивизиями 10-ой армии. Кроме двух стрелковых дивизий, 10-ая армия выделяла для огневой подготовки перед нанесением удара пять артиллерийских полков. Это освобождало от перегруппировки всей артиллерии 50-ой армии в район прорыва.
        Для нанесения удара часть сил 50-ой армии в течение ночи 6-го сентября были переброшены из-под Кирова в район Мокрое. Передислокация проводилась в условиях строжайшей секретности и тщательной маскировки. Пример предыдущей передислокации, хотя войска передвигались ночью, но немцы узнали об их перемещении из Людиново под Киров по пыли остающейся днём вдоль дорог. Поэтому в данном случае предписывалось, по возможности, двигаться по бездорожью, а по дорогам – на пониженных скоростях. Войска, оставшиеся под Кировом, изображали подготовку к удару. Скрытность операции удалась, немцы не ожидали удара из района Дубровки.

.Фланговый удар Брянского фронта, в котором принимала участие и 385-ая дивизия.

       Наступление 50-ой армии началось 7-го сентября из района Дубровки. В ночь на 7-ое сентября сапёры скрытно проделали проходы в минных полях противника. Атака 330-ой, 385-ой (10-ая армия), 324-ой и 369-ой (50-ая армия) дивизий началась в 11 часов утра после 20-иминутной артиллерийской и авиационной подготовки. На глубину 2 – 3 км. противник был надёжно подавлен или уничтожен. 385-ая дивизия наступала непосредственно из Дубровки на юг, в направлении Большая Лутна. По показаниям пленных наступление на участке Дубровки оказалась неожиданным для противника, который предполагал, что удар будет нанесён южнее Кирова.
       Наступавшие части, благодаря внезапности удара, сначала особого сопротивления не встретили. Однако по мере продвижения дивизий сопротивление усиливалось. Это объяснялось тем, что на более значительной глубине обороны, из-за недостаточного количества артиллерии, противник был подавлен недостаточно. В 16-00 7-го сентября для развития успеха в сражение был введён 2-ой кавалерийский корпус. И, в общем, наступление продолжалось успешно. В результате двухдневных боёв войска 50-ой армии при поддержке 10-ой армией прорвали оборону противника по фронту на 20 км. и в глубину до 25 км. Продвижение 50-ой армии на юг создавало угрозу тылу войск противника, оборонявшихся южнее Кирова.
       Чтобы остановить наступление советских войск, немецкое командование перебросило на направление главного удара часть сил 110-ой и 339-ой пехотных дивизий, которые вступили в бой с частями кавалерийского корпуса. А 211-ая пехотная дивизия наносит удар во фланг 385-ой дивизии, подошедшей к Большой Лутне, и потеснила её. Пришлось повернуть фронт 369-ой дивизии, наступавшей слева от 385-ой, на запад, где она к исходу 7-го сентября совместно с 385-ой дивизией вели бой с контратакующими подразделениями 211-ой немецкой дивизией. (ЦАМО, ф. 405, о. 10389, д. 13, л. 14 и 33). В это же время, 8-го сентября враг попытался нанести удар от Мокрого, но войска 10-ой армии отбили нападение и заняли Мокрое.
       Заняв оборону против 211-ой немецкой дивизии и прикрывая правый фланг наступления, 385-ая дивизия в дальнейшем наступлении Брянского фронта не участвовала. Войска же 50-ой армии, прорвав оборону противника, 11-го сентября овладели городом Бытош, и к 15-му сентября продвинулись на 70 км. и вышли во фланг брянской группировки противника на рубеж Жуковка – Дятьково, нарушив устойчивость немецкой обороны к северу от Брянска. Войска правого фланга и центра Западного фронта в период с 7-го по 14-ое сентября закреплялись на занятых рубежах, вели разведку и перегруппировку сил. Начало Смоленско-Рославльской операции было намечено на 15-ое сентября. Но под давлением 10-ой и 49-ой армий противник не выдержал и начал отходить.

В связи с отходом немцев к Десне, командование Западного фронта приказало 10-ой и 49-ой армиям начать преследование противника. Хотя немцы и отступали, бои по-прежнему носили напряжённый характер. В этих упорных боях части 10-ой армии 12-го сентября вышли к реке Снопоть, где сопротивление врага возросло. Противник понимал, что отдать этот рубеж – означало отступить за Десну, к Рославлю, так как дальше в этом направлении ему закрепиться было негде. 15-го сентября началась Смоленско-Рославльская операция Западного фронта. Главный удар фронт наносил на Смоленск. Вспомогательный удар на левом фланге наносили 10-ая и 49-ая армии.

Перед ними стояла задача форсировать реку Десну и наступать на Рославль. Дивизии 10-ой армии 15-го сентября сломили сопротивление врага на реке Снопоть. Противник пытался оторваться от наступавших советских частей и закрепиться на Десне. Но сделать это ему не удалось. Части 10-ой армии 17-го сентября форсировали Десну и захватили несколько плацдармов на её правом берегу. Первым форсировал Десну 1097-ой полк 326-ой дивизии. 385-ая дивизия наступала на левом фланге 10-ой армии из района станции Гобики железной дороги Рославль - Киров. 20-го сентября она совместно с 49-ой и 64-ой дивизиями перерезали железную дорогу Рославль – Брянск, и продолжала наступление далее на юго-запад, на Ершичи.
       Продолжение в 5-ой части. http://belovodskoe-muh.ucoz.ru/publ/moi_ocherki/po_imeni_goroda_kricheva_385_aja_krichevskaja_divizija_chast_5_aja/2-1-0-263