ПО ИМЕНИ ГОРОДА КРИЧЕВА. 385-АЯ КРИЧЕВСКАЯ ДИВИЗИЯ.
Приводимый очерк - это дополнение к воспоминаниям М. В. Сорокина, бывшего председателя совета ветеранов 385-ой Краснознамённой, ордена Суворова II степени Кричевской стрелковой дивизии. Воспоминания были опубликованы в газете «Вечерний Фрунзе» в 1980-х годах. Статья попала ко мне уже вырезанной из газеты, поэтому точный номер и дату выхода газеты, к сожалению, указать не могу.
                            ВОСПОМИНАНИЯ М. В. СОРОКИНА.
      После того, как началась война, во Фрунзе приступили к формированию 385-ой стрелковой дивизии. Меня назначили помощником командира взвода отдельного сапёрного батальона. С этого момента моя судьба слилась с сотнями судеб других солдат, и выбыл я из дивизии лишь после ранения в одном из боёв. Пополнявшие подразделение – рабочие, колхозники, служащие и молодёжь, едва начавшая овладевать азами мирных профессий, – упорно изучали военную технику и тактику, готовя себя к смертельной схватке с фашистскими захватчиками. Активно велась у нас агитационно-массовая работа. Мы проводили политинформации, организовывали политзанятия, выпускали стенгазеты.
      Настрой у людей был высокий. Помню комиссара батальона Фёдора Фёдоровича Чепурных. Капитан, бывший работник Ошского облвоенкомата, он очень умно и доходчиво выступал перед людьми, умел организовать их, поднять дух солдат. В первую очередь мы должны были укомплектовать транспорт. В каждом колхозе существовал, так называемый, фонд Красной Армии – кони, повозки, упряжь. Колхозники поставляли их нам, а мы определяли качество. Тут нам неоценимую помощь оказал майор Абросимов – помог его большой опыт в этом деле. Казалось бы, мелочи, а ведь солдат необходимо было обеспечить всем: от пушки до иголки. За несколько месяцев дивизия приняла боевой вид. Мы приняли присягу, дав клятву Родине и партии в том, что будем не щадя жизни драться с врагом.
       7-го ноября началась погрузка в вагоны и отправка эшелонов в Московском направлении. Немцы шли на Саратов, стремясь отрезать Москву с юга. Стояли уже морозы, когда мы прибыли в Саратов. Нас разместили в казармах и направили на укрепление обороны города. Затем нашу дивизию перебросили под Москву, в район Подольска – Домодедова. В начале 1942 года мы преследовали противника уже на территории Калужской области. Дивизия понесла большие потери от авиационной бомбёжки, но продолжала идти вперёд. В районе станции Барятино Калужской области фашисты закрепились. Завязались ожесточённые бои. Мы вновь понесли большие потери. Положение осложнялось тем, что не хватало продовольствия, не вовремя доставлялись боеприпасы. Однако наши бойцы не дрогнули.
      В середине мая дивизию вывели на пополнение. После этого под городом Людиново Калужской области мы сходу заняли несколько населённых пунктов – Космачи, Загоревку, Гусевку. Далее в этом районе длительное время обе стороны находились в обороне. Осенью 1943 года в наступательных боях мы вышли к реке Сож в Могилёвской области Белоруссии. Войска были сосредоточены в лесу, готовили средства переправы – мосты, плоты, лодки. После нашей тщательной разведки на рассвете 29-го сентября дивизия форсировала реку и двинулась на город Кричев. Несколько других полков шли в обход города. Немцы почувствовали, что они могут попасть в «котёл» и попытались отступить. Бои продолжались и на следующий день. Отступление противника по железной дороге было отрезано. Здесь успешно сражался полк, которым командовал фрунзенец майор Коновалов. Город освободили. Москва салютовала нам, и, как известно, нашей дивизии было присвоено наименование «Кричевская».
       Немало уже написано за эти годы о боевом пути кричевцев. Мы продолжали с боями двигаться по белорусской земле. Мои однополчане громили фашистов под Минском, затем вступили в Польшу. Особенно ожесточённые бои шли под городом Ломжа на северо-востоке Польши и на Мазурских озёрах. Дивизия принимала участие во взятии Данцига (Гданьск), затем двинулась на реку Одер и дошла до Эльбы. Я бережно храню фотографию, запечатлевшую встречу с воинами союзников на этой реке. На снимке генерал американских воздушно-десантных войск вручает награду командиру нашей дивизии генералу Митрофану Фёдоровичу Супрунову.
      Мне не довелось дойти до Днепра, за форсирование которого девять кричевцев были удостоены высокого звания Героя Советского Союза. Но их имена мне никогда не забыть: Михаил Павлович Докучаев, Маркел Егорович Шаров, Михаил Ермолаевич Волков, узбек Шада Шаимов. Многие ещё живы сегодня. Среди них Иван Васильевич Чещавин, он живёт ныне в Моршанске. Тогда это был восемнадцатилетний парнишка, комсомолец, молчаливый и отчаянно смелый, из тех, кому страх, казалось, неведом. Он пришёл к нам с оккупированной территории, и память о жутких зверствах фашистов, издевавшихся над беззащитными людьми, неудержимо звала его в бой, к мщению. Какое бы задание ни требовалось выполнить, он всегда первым говорил: «Давайте я сделаю». И делал.
     Мой взвод ходил в разведку – расчищал солдатам заминированный путь. Перед очередной вылазкой называю фамилии тех, кто пойдёт со мной, а он выйдет вперёд, уставится на меня большими глазами и ждёт. Последний раз на войне я видел Ивана в Белоруссии на реке Ресте. Он пошёл на заминированный мост первым, я – за ним. Иван успел обезвредить мины, обрезал провода, но немцы нас увидели и из дальнобойного орудия ударили по мосту. Прямое попадание, и пролёт, под которым мы укрылись, целиком взлетел на воздух. Я, раненый в голову, очнулся уже в госпитале. Прошло тридцать лет. Я нашёл Ивана Чещавина, мы встретились. «Знаешь, – сказал он мне, – а ведь я тебя тогда из реки вытащил». Помню, как умело водил в наступление батальон, как дерзко преследовал врага Михаил Докучаев. В отличие от Чещавина, он был тогда шумным, говорливым. На Днепр его батальон вышел первым. Сейчас Михаил Павлович живёт в Москве.
      Отыскав друг друга, мы, те, кому посчастливилось выжить в этой войне, не теряем связи по сей день. Многие кричевцы, живущие в других городах, приезжают сюда. Бываем в дальних поездках и мы, фрунзенцы. Много встречаемся с молодёжью, школьниками. Как все ветераны, считаем своим святым долгом участвовать в военно-патриотическом воспитании подрастающего поколения.

       Дополнение к воспоминаниям М. В. Сорокина. Это сайт истории села Беловодского, поэтому сначала объяснение взаимосвязи села Беловодского, 385-ой дивизии и нашей семьи. Мой отец, Мухлынин Фёдр Александрович, беловодчанин, воевал и погиб в составе 1270-го стрелкового полка, 385-ой дивизии, которая формировалась в городе Фрунзе (время нахождения дивизии в действующей армии с 26.12.1941 по 09.05.1945). Погиб отец 27 декабря 1942 года у деревни Загоричи, Людиновского района, Калужской области. В тяжёлых оборонительных и наступательных боях 1942 года наши войска теряли убитыми по 10.000 человек ежедневно. Среди них погибшим был и мой отец.

      
                

Фронтовая открытка моего отца, в которой он сообщает об изменении своего адреса. Через 77 дней после отправления этой открытки он погибнет. Отец, твои правнуки знают о тебе.
 

      1270-ый полк был сформирован на основании приказа Среднеазиатского военного округа №0068 от 19 августа 1941 года. Место формирования – село Сталинское (Беловодское), Фрунзенской (сейчас Чуйской) области Киргизской ССР. Формирование полка проводил капитан Иван Алексеевич Мозалёв, выпускник Ташкентского пехотного училища. Командовали дивизией 01.10.1941 – 23.02.1942 – полковник Савин Илья Михайлович; 23.02.1942 – 20.03.1943 – полковник Немудров Гавриил Маркелович; 21.03.1943 – 01.08.1943 – полковник (с 21.05.1942 генерал-майор) Наумов Александр Фёдорович; 02.08.1943 – 09.05.1945 – полковник (впоследствии генерал-майор) Супрунов Митрофан Фёдорович.


                      
Братская могила в деревне Запрудное Людиновского района Калужской области. (Фото 1985 года, поэтому на снимке значится цифра погибших 1514 человек).
     В этой братской могиле захоронены защитники и освободители людиновской земли, в том числе и воины 10-ой армии. В списках значится и мой отец Ф. А. Мухлынин. Братская могила расположена при въезде в деревню Запрудное слева от дороги. В 1943 году местные жители похоронили здесь воинов погибших в боях за освобождение деревень Гусевка, Загоричи, Запрудное. В 1950 году сюда перенесли останки советских воинов из небольшой братской могилы, находившейся в лесу, в 4-х км. севернее Запрудного. В 1954 году здесь были установлены памятник - солдат с автоматом на плече с грустью вспоминает своих погибших товарищей - и стелы со списками погибших.
      Благодаря работе поисковых отрядов сейчас в списках только этой братской могилы значится 2.359 погибших воинов. В полутора километрах от деревни Загоричи находится ещё одна братская могила, в которой захоронено 183 погибших солдата 385-ой дивизии. За этой могилой ухаживают учащиеся Людиновского техникума. Командир людиновского поискового отряда "Память" Александр Алексеевич Лукичов рассказывает: "Своей первостепенной задачей мы считаем установление имён погибших солдат". ("Людиновский рабочий" №102 от 18.08.1998 г.).
       "В 1943 году местные жители похоронили здесь воинов, погибших в боях за освобождения деревень» – скупая строка в информации о братской могиле, а сколько трагизма за ней скрывается. Жительница деревни Погост Людиновского района Калужской области (район действия 10-ой армии) Александра Гавриловна Сидорова рассказала, как хоронили погибших воинов: «Примерно в конце февраля или в начале марта 1942 года ночью наши воины ворвались в деревню Погост со стороны реки Болвы. Деревня была сильно укреплена немцами: танки, пушки, пулемёты. На наших воинов обрушился ураганный огонь, многие погибли.
       На следующий день жители деревни увидели убитых. Видели бы вы, какие были страхи. Полтора месяца на снегу лежали наши воины в самых в самых различных положениях: кто, скрючившись, кто на боку, кто лицом вниз, кто как. Жутко было видеть эти трупы. Сколько лет прошло, а до сих пор мерещатся лица наших солдат, кровь стынет в жилах. По обрывкам документов, найдённых в снегу, можно было определить, что убитые воины из Тулы, из других мест. Эти трупы лежали до весны, месяца полтора. Когда оттаяла земля, в апреле месяце жители деревни вырыли яму на берегу реки Болвы и захоронили воинов, примерно 200, в одну могилу.
      «Трупы укладывали друг на друга. А ведь, может быть, (рассказ записан в 1988 году – Б. М.) у некоторых из них живы до сих пор мать, отец, жена, или другие родственники, которые не знают, что их близкие, наши защитники покоятся в этой могиле». (Газета «Людиновский рабочий», г. Людиново, №92 от 04.08.1988 г.). Грустные мысли может навеять этот рассказ. Но надо иметь в виду, что событие происходило в оккупации, мужчин нет, молодёжь угнана в плен, в деревне только пожилые женщины. Есть сообщение, что для захоронения использовали воронку от снаряда.


Трагический документ, названный в народе "похоронка" - извещение о гибели Замятина Григория Петровича, рядового 3-ей миномётной роты 665-го отдельного сапёрного батальона 385-ой дивизии. Фото прислал внук Г. П. Замятина Вадим Анатольевич Петухов.

День победы! И в огнях салюта
Будто гром: «Запомните навеки,
Что в сраженьях каждую минуту,
Да, буквально каждую минуту
Погибало десять человек!»
       Как понять и как осмыслить это:
       Десять крепких, бодрых, молодых,
       Полных веры, радости и света
       И живых, отчаянно живых!
У любого где-то дом иль хата,
Где-то сад, река, знакомый смех,
Мать, жена, а если неженатый,
То девчонка – лучшая из всех.
       На восьми фронтах моей отчизны
       Уносил войны водоворот
       Каждую минуту десять жизней,
       Значит, каждый час уже шестьсот!
И вот так четыре горьких года,
День за днём – невероятный счёт!
Ради нашей чести и свободы
Всё сумел и одолел народ.    Поэт-фронтовик Эдуард Асадов.

      Белорусский журналист В. Михайлов, рассказывая об освобождении Кричева 10-ой армией, писал: "Не только судьбы людей, но и судьбы армий складываются по-разному. О делах одних - громкая слава, о других - в лучшем случае краткое упоминание. Воевали, вроде бы, не хуже, а вот известность обошла стороной. К таким, мне кажется, относится 10-ая армия Западного фронта, хотя осенью 1943 года одна из первых вступила на белорусскую землю, начала её освобождение". Я считаю, что 385-ой дивизии тоже не повезло. Во-первых, в информационном пространстве Киргизской ССР её, так сказать, оттеснила и заслонила 316-ая, впоследствии 8-ая гвардейская Панфиловская дивизия, тоже сформированная в Киргизии и Казахстане.
       Второе, в описании боевых действий Великой Отечественной войны в связи с умолчаниями о Ржевско-Вяземской операции не рассказывалось и о 385-ой дивизии, принимавшей участие в этой операции. По этому поводу уже упоминавшийся журналист В. Михайлов писал: «Порой возникает вот какая мысль, почему ни В. Д. Соколовский (начальник штаба и командующий Западным фронтом, в составе которого воевала 385-ая дивизия – Б. М.), ни В. С. Попов (командующий 10-ой армии, в которой состояла 385-ая дивизия – Б. М.) не оставили воспоминаний о своём боевом пути? Маршал В. Д. Соколовский после войны был первым заместителем Министра обороны, начальником Генерального штаба. Почему этот умный, талантливый человек не написал мемуары? Ведь это сделали почти все маршалы, а он не стал. Статьи готовил и публиковал, даже учебник по стратегии написал, но за книгу воспоминаний так и не взялся.
       «Не сделал этого и генерал-полковник В. С. Попов, который после войны был начальником военно-исторического факультета Академии им. М. В. Фрунзе. Казалось бы, им обоим и карты в руки – рассказать есть о чём. Но не стали писать. Почему? Конечно, на этот вопрос сегодня, наверное, не найти однозначного ответа. Но мне кажется, они не сделали это потому, что были людьми с чрезвычайно обострённой совестью. Полную правду писать о войне тогда было нельзя, а писать полуправду, заниматься ура-сочинительством не позволяла совесть». В этом рассказе о 385-ой дивизии я постараюсь рассказать о некоторых белых пятнах боевого пути дивизии.
       В-третьих, первые полгода существования дивизии её неоднократно переводили в разные соединения. За это время она побывала в 61-ой армии, в резерве Главного Командования, в 10-ой, 16-ой, 24-ой и 50-ой армиях. Причём, в 10-ую армию возвращалась дважды. Поэтому до февраля 1942 года о ней мало сведений, и встречаются неточности в описании боевого пути. Четвёртое, из первого призыва 1941 года с войны из каждых ста призванных вернулись только трое. Ещё более мрачная статистика в частях, участвовавших в кровопролитной Ржевской операции. В битве под Москвой войска понесли потери, превышающие 2 млн. человек. (Военно-исторический архив, 2010, №12, стр.138), в том числе в Ржевской операции - 1,5 млн. бойцов и командиров Красной армии (там же, стр.163). Вместе с другими частями, участвовавших в Ржевской операции, понесла громадные потери и 385-ая дивизия. В мае 1942 года в полках 385-ой дивизии из первого набора остались десятки человек. Поэтому большинство воспоминаний ветеранов дивизии начинаются с 1943 года.
       Пятое. В Орловско-Брянской, фланговом ударе Брянского фронта и в Рославльской операциях 385-ая дивизия действовала на флангах. А при описании операций рассказывают, как правило, о событиях и частях, действовавших на направлении главного удара. Например, описание флангового удара Брянского фронта, проведённого 50-ой армией в сентябре 1943 года с поддержкой частей 10-ой армии. Генерал-майор М. Д. Максимцов в книге "Дорогами мужества", рассказывая о прорыве фронта, упоминает об участии артиллерии 10-ой армии в артподготовке удара, но ничего не рассказывает о 330-ой и 385-ой дивизиях, участвовавших в прорыве и прикрывавших правый фланг наступления от 211-ой немецкой дивизии.
       И последнее. Сначала я планировал рассказать о том отрезке боевого пути 385-ой дивизии, когда воевал мой отец. Но на многих картах Смоленско-Рославльской операции сентября 1943 года показано, что 10-ая армия наступала севернее Кричева. Именно на город направлена стрела удара 50-ой армии. Возникает вопрос: а почему же подразделениям 10-ой армии, в том числе и 385-ой дивизии, были присвоены почётные наименования "Кричевские"? Поэтому продолжил рассказ до освобождения Кричева, а затем материал, накопившийся в связи с составлением списка воевавших в 385-ой дивизии, дал возможность рассказать и о дальнейшем боевом пути 385-ой дивизии.
       Формировалась дивизия в городе Фрунзе Киргизской ССР на основании директивы Народного Комиссара обороны СССР от 03.09.41 г. Больше всего бойцов в дивизии было из Киргизии, но были мобилизованные и из других среднеазиатских республик. В характеристике личного состава дивизии первого призыва говорилось, что старший и средний командный состав до командиров батальонов был из кадрового состава, остальной начсостав – в основном, выпускники и курсанты Алма-атинского пехотного училища, младший командный и рядовой состав комплектовался из военнообязанных запаса 1900 – 1918 годов рождения. Тыловые подразделения – из более старших возрастов.
       В связи с нападением гитлеровской Германии Президиум Верховного Совета СССР 22-го июня 1941 года издал указ о всеобщей мобилизации военнообязанных 1905 - 1918 годов рождения в 14-и военных округах. Среднеазиатский военный округ (республики Средней Азии и Казахстан), занимавший особое стратегическое положение, по решению Правительства не проводил общую мобилизацию, а выполнял специальные наряды Комиссариата Обороны СССР. Округ, прикрывая южные границы страны, осуществлял призывы в армию и ввод Отдельной армии в Иран по распорядительным указаниям. Поэтому уроженцы среднеазиатских республик в 385-ую дивизию не призывались.
       Личным составом и лошадьми дивизия была укомплектована к 25.09.41 и с 27.09.41 начались занятия по месячной программе ускоренной боевой подготовки. Занятия проводились весь световой день. Солдаты учились рыть окопы, строить блиндажи, ползать по-пластунски, ходить в атаку. Но что примечательно, для подготовки не было даже учебного оружия. Всё изучалось заочно. Лошадей, повозки, упряжь и автомобили дивизия получала из колхозов и предприятий. Часть военного имущества было получено из Центрального совета Осоавиахима Киргизской республики. Четвёртого ноября подразделения дивизии пешим порядком отправились на станцию Беловодская (45 км. от г. Фрунзе), где их ожидали железнодорожные составы.
      7-го ноября дивизия была отправлена в Саратов, в распоряжение 61-ой резервной армии, где дивизию высадили, начали экипировать и вооружать винтовками и автоматами. Под Саратовом дивизия пробыла с 13-го по 25.11.41. Продолжали заниматься боевой подготовкой, теперь уже с боевыми стрельбами. В самом начале обороны Москвы Ставкой Верховного Главнокомандующего были приняты меры по усилению Западного фронта оперативными резервами. Помимо войск, направлявшихся Ставкой в качестве пополнения Западного фронта, в глубине формировались оперативные резервы, предназначаемые для действий на решающих направлениях. Такими районами формирований были: восточный берег канала Москва - Волга на севере и район Рязани - на юге.
 

                      
Стрелковый взвод лейтенанта А. Курбаналиева (385-ая стрелковая дивизия) в перерыве между занятиями. Октябрь 1941 г. Спустя четыре месяца эти бойцы примут участие в кровопролитных боях, в которых уцелеют лишь немногие. (Из книги Северина М. Ильюшечкина А. Решающий момент Ржевской битвы).
                                Документ: ДИРЕКТИВА
Ставки Верховного Главнокомандования №004278 командующему 61-ой армии. 2 ноября 1941 г.
       "Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:                "1. Сформировать 61-ую резервную армию с непосредственным подчинением её Ставке Верховного Главнокомандования.
      "2. Командующим 61-ой резервной армией назначить генерал-лейтенанта тов. Попова, начальником штаба – генерал-майора Глухова.
      "3. В состав 61-й резервной армии включить следующие стрелковые и кавалерийские дивизии Приволжского и Среднеазиатского военных округов: … 385 сд – Фрунзе … САВО (Среднеазиатский военный округ – Б. М.).
      "5. Штаб армии к 10 ноября 1941 г. развернуть в Саратове.
      "6. Командующему 61-й резервной армией к 7 ноября подготовить дивизии к переброске в следующие районы дислокации: … 385 сд перевозится в Баланду (ныне Калининск Саратовской обл. - Б. М.).
      "10. Ставка Верховного Главнокомандующего требует от командующего армией:
      "а) в кратчайший срок проверить во всех частях использование личного состава, до предела сократить тылы, ни в коем случае не допуская увеличения их за счёт строевых подразделений; весь личный состав молодых возрастов в тыловых частях и учреждениях немедленно заменить имеющимся в дивизиях личным составом более старших возрастов;
      "б) принять все меры к развёртыванию во всех дивизиях боевой подготовки и сколачивания частей и соединений как боевых организмов; особое внимание уделить всех звеньев командного состава и штабов.
       "Одновремённо с отработкой вопросов организации и ведения оборонительного боя со всем составом армии практически изучить приёмы организации и ведения наступательного боя с учётом четырёхмесячного опыта войны и особенностей боя в зимних условиях.
       "12. Получение подтвердить.
Ставка Верховного Главнокомандования. И. Сталин. Б. Шапошников". (Взято у www.oboznik.ru/?p=10140).
       В середине ноября 1941 года возобновилось наступление немцев на Москву. 23-го ноября пал Солнечногорск, и противник был в 45-и км. от Москвы. Обстановка с этого момента стала угрожающей. Ставка приняла решение о переброске под Москву всех резервов, расположенных в Поволжье - от Чебоксар до Астрахани. 6-го - 10-го декабря 385-ую дивизию из Саратова перебросили в южный район формирования резервов, в Рязанскую область, на станции Желобово и Кензино. Фронт в это время находился в 60-и км. западнее Ряжска. Поэтому по пути следования по железной дороге около станции Богоявленская (60 км. южнее Ряжска) эшелон 1-го батальона 1270-го полка подвёргся нападению фашистского самолёта. Потери составили 5 раненных. В журнале боевых действий 1270-го полка записано, что в период с 6-го по 10-ое декабря полк проводил выгрузку на станции Желобово, сосредотачиваясь в селениях Бычки, Новое и Старое Бокино.
      Директивой Ставки 385-ая дивизия из состава 61-ой армии 09.12.41 была передана в резерв Главного командования с занятием обороны в районе Ряжска, куда она прибыла пешим порядком, как отмечалось в сводке, "находясь под воздействием воздушных сил противника". 12-го декабря 1270-ый полк расположился в Ряжске и Нагорном. Здесь подразделения полка получили на вооружение часть пулемётов, миномётов и орудий. Продолжалась боевая подготовка личного состава. Распоряжением Генштаба от 12.12.41 дивизия из резерва Главного командования вошла в состав 1-го особого корпуса, оставаясь в обороне Ряжска.
      Формирование резервных армий проводилось с двоякой целью: использовать их при обострении обстановки для обороны, а если этого не потребуется, то для развития наступления. Ранее, после отхода советских войск с главной оборонительной позиции Москвы, Можайского рубежа, когда угроза столице увеличилась, постановлением Государственного Комитета Обороны Москва и прилегающие к городу районы были объявлены на осадном положении. В соответствии с этим началось создание оборонительных рубежей на ближних подступах к Москве. Одним из таких рубежей, ввиду возможного обхода Москвы с юга, был Подольский рубеж флангового обеспечения.
      В связи с прорывом противника 2-го декабря под Нарофоминском Ставка приказала в тылу Западного фронта развернуть второй эшелон обороны и создать новое оперативное объединение - Московскую зону обороны. В её состав передавались 24-ая и 60-ая армии. В район Подольска распоряжением Генштаба от 19.12.41 по железной дороге была переброшена 385-ая дивизия, где она с 23.12.41 начала занимать позиции во втором эшелоне обороны Москвы на рубеже Подольск - Домодедово в составе 24-ой армии. С этого момента, с 26.12.1941 года, дивизия числится в действующей армии.
      Во время пребывания в Подольске дивизия была дополнительно обеспечена миномётами и орудиями дивизионной и полковой артиллерии. В составе 385-ой дивизии были три стрелковых полка – 1266-ой, 1268-ой, 1270-ый, 948-ой артиллерийский полк, 672-ой отдельный зенитный дивизион (с 19.03.1943 456-ая зенитная батарея), 403-ий отдельный истребительный противотанковый дивизион, 665-ый отдельный сапёрный батальон, 836-ой отдельный батальон связи (247-ая отдельная рота связи), 470-ый отдельный медицинский батальон, 447-ая отдельная разведрота, 500-ая отдельная авторота, 463-ья отдельная рота химической защиты, 808-ой дивизионный ветеринарный лазарет, 252-ая полевая хлебопекарня, 131 отдельная штрафная рота, 1417-ая полевая почтовая станция, 756-ая полевая касса Госбанка.
      Командиром дивизии был полковник Илья Михайлович Савин, начальником штаба – полковник Вадим Николаевич Кораблёв, начальником политотдела – полковой комиссар Александр Николаевич Игнатов, военным комиссаром – старший батальонный комиссар Дмитрий Тимофеевич Нестерук, заместителем комдива по тылу – подполковник Василий Михайлович Абрамов. В дивизии выпускалась газета «За Сталина». Редактором газеты был бывший работник «Советской Киргизии» майор Василий Евдокимович Шундрин, его заместителем - капитан Матвей Михайлович Кирпиченко, ответственным секретарём – Иван Кирюшкин, фотокорреспондент – Лука Вильчинский. Большой популярностью среди бойцов пользовался член редколлегии поэт Евгений Агранович.
      Учитывая благоприятную обстановку на фронте к началу января 1942 года, сложившуюся после контрнаступления под Москвой и на Брянском фронте, и успешные контрудары под Тихвином и Ростовом, Сталин потребовал от Генерального штаба разработать план общего наступления на всех фронтах - от Ладожского озера до Чёрного моря. При обсуждении этого вопроса 5-го января 1942 года Г. К. Жуков, поддержанный А. М. Василевским, предложил осуществить наступление только на Западном фронте. Заместитель Председателя СНК СССР н. А. Вознесенский также отметил, что в данный момент страна не располагает необходимыми материальными ресурсами, чтобы обеспечить одновремённое наступление всех девяти фронтов.
       Эти доводы не повлияли на мнение Сталина. Несмотря на соотношение сил и средств не в пользу Красной армии и отсутствие стратегических резервов Сталин настоял на своём предложении. О подобных подходах в принятии решений Рокоссовский писал: «Не могу умолчать о том, как в начале войны, так и в Московской битве вышестоящие инстанции не так уж редко не считались ни со временем, ни с силами, которым они отдавали распоряжения и приказы. Часто такие приказы и распоряжения не соответствовали обстановке, сложившейся на фронте к моменту получения их войсками. Нередко в них излагалось желание, не подкреплённое возможностями войск. …        Сколько горя приносили войскам эти «волевые» приказы, сколько неоправданных потерь было понесено». (Стр. 136).
В результате Московской наступательной операции в декабре 1941 года образовался Ржевско-Вяземский плацдарм – выступ немецко-фашистских войск, который имел размеры до 160 км. в глубину и 200 км. по фронту у основания. Немецкое командование рассматривало этот выступ как выгодный плацдарм для повторного наступления на Москву. Согласно разработанному Ставкой плану контрнаступления главный удар в кампании 1942 года намечалось нанести на западном направлении и разгромить здесь немецкие войска группы армий «Центр». Эту задачу должны были выполнять три фронта.
       Калининскому и Западному фронтам предстояло нанести удары по встречным направлениям на Вязьму, с целью окружения основных сил противника под Москвой, а левому флангу Северо-Западного фронта – глубоко охватить их с запада. 7-го января 1942–го года Ставкой был издан приказ №151141 на окружение можайско-гжатско-вяземской группировки противника (Гжатск – ныне г. Гагарин Смоленской области). Западному фронту в этой операции ставилась задача к 11-му января разгромить юхновско-мосальскую группировку противника и нанести удар на Вязьму для соединения с Калининским фронтом. На основании этой директивы Жуков 8-го января отдаёт приказ №0152 армиям левого фланга Западного фронта о взятии Кондрово и Юхнова с последующим нанесением удара на Вязьму. Задача авантюрная с самого начала: от Кондрово до Вязьмы 100 км., и их требовалось пройти с боями по заснеженным полям за четыре дня. Это один из приказов, о которых говорил Рокоссовский, а их в Ржевско-Вяземской операции было много.
       Ржевско-Вяземская операция началась без подготовительной оперативной паузы. Маршал К. К. Рокоссовский писал по этому поводу: «Мы понимали, что наша победа в грандиозной битве под Москвой является переломом в ходе всей войны, что этой победой завоёвана передышка, которая нужна, как воздух. Невольно возникал у меня и у многих других вопрос: почему наше Верховное Главнокомандование, Генеральный штаб, да и командование фронта продолжают бесцельные наступательные операции? Ведь было совершенно ясно, что противник, хотя и отброшен от Москвы на сто с лишним километров, ещё не потерял своей боеспособности, что у него достаточно ещё возможностей для организации прочной обороны, и чтобы решиться на «разгромный» штурм, необходимо накопить силы, оснащённые в достаточном количестве вооружением и техникой.
       "Всего этого у нас в январе 1942 года не было. Почему же в таком случае мы не используем отвоёванное у врага время для подготовки вооружённых сил к предстоящим на лето операциям, а продолжаем изматывать не столько врага, сколько себя в бесперспективном наступлении? Это была грубейшая ошибка Ставки ВГК и Генерального штаба. В значительной степени она относится и к командующим Западным и Калининским фронтами, не сумевшие убедить Ставку в несостоятельности наступательной затеи, которая оказалась выгодной только врагу, перешедшему к обороне и готовившему по директиве Гитлера свои войска к действиям в летнюю кампанию 1942 года. Об этом нельзя умалчивать». (Стр. 172 – 173).
       Обращаю внимание читателя, что это говорят не историки или военные обозреватели, когда «каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны», да ещё по происшествии времени. Это говорят непосредственные участники Московской битвы. Причём ни рядовые участники, которые многого не знают и не видят из окопа, ни командиры, потерпевшие поражение и ищущие себе оправдания, а полководцы, наоборот проявившие себя в Московской битве – командующий армией К.К. Рокоссовский и командующий 1-ым гвардейским кавалерийским корпусом П. А. Белов. Операция началась при относительном равенстве сил с противником в пехоте, некотором превосходстве немецких войск в артиллерии, их двойном превосходстве в танках и подавляющем превосходстве в воздухе. 8-го – 10-го января 1942 года начался финал битвы под Москвой. Войска Западного, Калининского и Северо-Западного фронтов приступили к проведению Ржевско-Вяземской наступательной операции.
       На Калужском направлении войска левого крыла Западного фронта 6-го января освободили Мещовск Калужской области, 8-го – января Мосальск, 11-го января были взяты Барятино и город Киров, 18-го января была освобождена Шемелинка Барятинского района. Войска 10-ой армии правым флангом вышли на подступы к Варшавскому шоссе, а левым – приблизились к железной дороге Брянск – Вязьма, создав угрозу этому важному для немецкой группы армий «Центр» пути. Вот что об этих событиях записал 8-го января в своём дневнике начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер: «Очень трудный день. Развитие прорыва противника у Сухиничей на запад начинает становиться для Клюге (командующий группой армий «Центр – Б. М.) невыносимым. В связи с этим раздаются настойчивые требования об отходе 4-ой армии с тем, чтобы освободить силы для прикрытия автострады» (Варшавского шоссе – Б. М.).
       Но эти успехи были достигнуты дорогой ценой. Потери личного состава в наступательных боях были большими. Численность состава большинства дивизий 10-ой армии уменьшилась более чем в два раза. Например, 330-ая дивизия, освободившая Киров насчитывала всего 1100 активных штыков. Такое же положение было и в дивизиях 50-ой армии, изрядно поредевших в ходе боёв за Калугу. Войска лишились численного превосходства, необходимого для уверенного наступления. Чтобы остановить прорыв, немцы перебрасывают на направление удара 10-ую моторизированную дивизию из-под Болхова Орловской области и 41-ый моторизованный полк из Рославля Смоленской области. После получения противником подкреплений бои на левом крыле Западного фронта стали принимать всё более напряжённый характер.
       После первых некоторых успехов, продвинувшись на 25 – 50 км., войска левого фланга Западного фронта к середине января вынуждены были остановиться. Житель Барятинского района И. Любезнов вспоминал: "Освобождение 15-и из тогдашних 25-и сельсоветов Барятинского района пришло 11-го января 1942 года. Надо сказать, части 50-ой армии (и 10-ой - Б. М.) сделали это, имея лишь стрелковое оружие, без авиационной и артиллерийской поддержки. С полным основанием утверждаю: вплоть до 22-го февраля здесь не было ни одного танка, пушки или самолёта. Всё осталось позади, где-то грузилось, двигалось, разгружалось или использовалось на других направлениях. А войска, понёсшие в боях огромные потери, без техники и снабжения, особенно без боеприпасов, выдохлись. Как итог, фронт в нашем районе остановился более чем на год".
       Для продолжения наступления требовалось создать превосходство в силах. Командование перебрасывает сюда дополнительные войска. Приказом штаба зоны Московской обороны от 15.01.42 385-ая дивизия была передана в распоряжение Западного фронта. Приказом штаба Западного фронта от 16.01.42 385-ая дивизия была направлена для усиления 10-ой армии. Погрузка и от правка из Подольска происходила с 16-го по 24-ое января, выгрузка – с 22-го по 30-ое на станции Горбачёво Тульской области. Директивой Военного совета Западного фронта районом дислокации 385-ой дивизии был определён Барятинский район Калужской области.
       Так как железная дорога на Барятино была разрушена, то до своего нового места назначения дивизия добиралась походным маршем. К. К. Рокоссовский, руководивший взятием Сухиничей, писал: «Днём в 10-ой армии было запрещено всякое движение из-за того, что немецкие самолёты буквально висели над дорогами». Поэтому части по мере выгрузки двигались ночью по глубокому снегу. Отсюда для 385-ой дивизии начинается война. Уже на марше со станции Горбачёво в район дислокации она у деревни Манаенки Тульской области попала под бомбёжку.
       С 27.01.42 дивизия начала сосредотачиваться восточнее Барятино в населённых пунктах (с юга на север) Вяжички, Сутоки, Спасское, Одринка, Гастижа, Мамоново с передовыми подразделениями в населённых пунктах Красный Холм, Крисаново-Пятница. В воспоминаниях Г. Д. Пласкова, начальника артиллерии 10-ой армии упоминается об участии 385-ой дивизии в боевых действиях под Сухиничами (стр. 219). Это ошибка, дивизия в это время находилась на марше к Барятино. Это подтверждается и потерями 385-ой дивизии в январе 1942 года. В сводке указано: начсостав – 18 человек, младший начсостав – 2, рядовой – 32, всего – 52 человека. Потерями считались погибшие, пропавшие без вести, раненые, а также больные, выбывшие из дивизии в госпиталь. Для сравнения, в феврале, когда дивизия штурмовала Варшавское шоссе, потери составили 4.162 человека.
       Первый этап Ржевско-Вяземской операции с 8-го января до начала февраля был успешным. В начале февраля начался второй этап Ржевско-Вяземской операции. Немецкие войска наносят контрудары по всем направлениям действий советских армий. Особенно ухудшилось положение частей, прорвавшихся к немцам в тыл. Части 29-ой, 33-ей армий, 1-го гвардейского кавалерийского корпус и 8-ой воздушно-десантной бригады оказались в окружении. Положение советских войск ухудшилось, и они утратили свои, и без того ограниченные, наступательные возможности. 1-го февраля Ставка восстановила Главнокомандование Западного направления. Главнокомандующим был назначен генерал армии Г. К. Жуков, он же оставался и Командующим Западным фронтом. 2-го февраля командующего 10-ой армии Ф. И. Голикова сменил генерал-майор В. С. Попов.
Продолжение во 2-ой части. http://belovodskoe-muh.ucoz.ru/publ/moi_ocherki/po_imeni_goroda_kricheva_385_aja_krichevskaja_divizija_chast_2_aja/2-1-0-266